Карасева С.Г., Шкурова Е.В. Многомерный кроссконфессиональный подход к исследованию религиозности в Беларуси: актуальность и концептуализация

В статье обосновывается актуальность применения в современной белорусской социологии многомерного кроссконфессионального подхода к исследованию религиозности. В связи с этим дается краткий обзор подходов к рассмотрению религиозности, сложившихся в мировой социологии, психологии и социальной антропологии в середине ХХ в.; анализируются модели изучения религиозности в западной и постсоветской (российской и белорусской) социологии 1990-2010-х гг. Наконец, предлагается многомерная модель религиозности на основе расширенной трактовки религии, соответствующей поликонфессиональной среде Беларуси, и выстраивается система понятий, фиксирующих основные характеристики такой среды.

Карасева С.Г., Шкурова Е.В. Многомерный кроссконфессиональный подход к исследованию религиозности в Беларуси: актуальность и концептуализация // Социология. – 2012. – № 3. – С. 123-133.

Несмотря на достаточно длительный опыт исследования религиозности в Беларуси, проблема определения места и роли религии в жизни общества остается актуальной. Специфика религиозной ситуации в стране обусловлена неоднородностью религиозного поля, которое характеризуется большим количеством конфессий, значительно отличающихся друг от друга численностью последователей, вероучительными, культовыми и организационными особенностями. Сегодня для Беларуси актуальна разработка концепции религиозности, которая позволила бы изучать поликонфессиональную среду. Построение такой концепции возможно при использовании достижений как отечественной, так и зарубежной науки.

В отечественных исследованиях религиозности, которые широко проводились с начала 1990-х гг., использовались в основном модели западных опросов.

На Западе религиозность изучалась в рамках разных гуманитарных дисциплин – прежде всего, социологии, психологии, антропологии – правда, лишь в качестве одного из аспектов их предметных областей. Синтезировались данные этих исследований в рамках религиоведения – дисциплины, занимавшейся исключительно исследованием религиозных феноменов. Концептуализация феномена религиозности осуществлялась в каждой из указанных наук, начиная примерно с 1920-х гг. С тех пор и до настоящего времени трактовка религиозности изменялась от определения ее как простого феномена до понимания ее многомерности – в психологии, от рассмотрения ее как групповой характеристики к ее индивидуальной размерности – в социологии, от трактовки религиозности как особого фактора социальной и индивидуальной жизни к ее глубокой социально-культурной обусловленности – в антропологии. Для западного религиоведения наиболее значимыми и широко применяемыми во 2-й половине ХХ в. оказались концепции религиозности 1) Г.Олпорта[1] – в психологии и социологии религии; 2) Ч.Глока–Р.Старка[2], Д.Фолкнера–Г.ДеЙонга[3] – в социологии религии; 3) К.Гирца, Т.Асада[4] – в антропологии религии.

В психологии подход Г.Олпорта (G.Allport) к исследованию религиозности основывался на трактовке ее как личностной характеристики, причем – индивидуальной, внутренней, а не социальной, внешней. Религиозность рассматривалась им как простая величина, варьирующаяся по степени выраженности. В качестве основной характеристики религиозности Г.Олпорт принимал способ ее реализации индивидом, дихотомически различая установки на 1) «религию как средство» и 2) «религию как цель». В работах разных лет Г.Олпорт называл эти позиции соответственно: 1) зрелая (mature), или внутренняя (intrinsic) – и 2) незрелая (immature), или внешняя (extrinsic) религиозность[5]. Впоследствии он со своим коллегой Э.Россом (Е.Ross) инструментализировал указанные ориентации в опроснике «Religion Orientation Scale, Allport & Ross (Шкала религиозных ориентаций Олпорта–Росса)» (1967)[6]. Одномерная дихотомическая шкала Г.Олпорта была развитием предшествующих шкал измерения религиозности и стала основанием для последующих[7]. И хотя вскоре в социальных науках заявил о себе многомерный подход к религиозности, все же концепции, созданные Г.Олпортом в рамках психологии, до сих пор сохраняют значение и в других дисциплинах социального знания.

Другим заметным вкладом Г.Олпорта в развитие исследований религиозности стала теория черт личности, прикладное значение которой было опробовано им на шкале «Изучение ценностей», созданной на основе типологии ценностей немецкого психолога Э.Шпрангера (E.Spranger)[8]. Опросник сравнивал выраженность ценностных ориентаций (теоретических, экономических, эстетических, социальных, политических, религиозных), определяющих личностный тип[9].

В социологии было развито другое направление теории ценностей. Неокантианская концепция ценности как значимой нормы была разработана М.Вебером (M.Weber) применительно к интерпретации социального действия. На этой основе Т.Парсонс (T.Parsons) определил ценности как предельно значимые для индивида и общества цели, как высшие принципы социального действия, которые обеспечивают: в индивидуальном измерении (как это показано далее К. и Ф.Клакхонами (C. & F.Klukhohn) и Н.Смелзером (N.Smelzer)) – синтез всех сторон жизни индивида в единой перспективе предельных целей, а в социальном существовании (Т.Парсонс) – интеграцию индивидов в сообщество, их единство в нем и дифференциацию от других сообществ. Эти идеи были затем инструментализированы в прикладных социологических исследованиях, в том числе и при изучении религии, – прежде всего, Ч.Глоком (Ch.Glock), Р.Старком (R.Stark), Д.Фолкнером (D.Faulkner), Г.ДеЙонгом (G.DeJong) и др.

Именно эти исследователи  (прежде всего, Ч.Глок, Р.Старк) предложили наиболее эффективную – многомерную – концепцию религиозности (1965)[10]. Над ней также работали и широко опробовали ее Д.Фолкнер, Г.ДеЙонг (1966, 1976)[11]. Это был так называемый 5-мерный подход («5-dimentional, or 5-D, approach»)[12] к изучению религиозности, который определял ее как сложный феномен и раскрывал в 5-ти измерениях[13]:

(1) ритуальная деятельность (ritual activities),

(2) идеология (ideology, or adherence to the principal beliefs of the religion),

(3) опыт (experience, or the «feeling» aspect),

(4) интеллектуальная составляющая (intellectual side of religion),

(5) результирующее влияние на образ жизни (consequential dimension).

Ритуальное (1) измерение религиозности понимается как участие в ритуальных практиках религии. Идеологическое (2) – означает принятие содержания веры, системы ее истин. Опытное (3) – что религиозный человек так или иначе имел опыт непосредственного постижения предельной реальности (непосредственного общения с предельной реальностью), составляющей предмет его веры. Интеллектуальное (4) измерение проявляется в готовности религиозного человека расширять свои знания о принципах своей веры и ее предании. Результирующее (5) измерение предполагает влияние религиозных принципов человека на его повседневную жизнь.

Многомерные модели религиозности, в сочетании с ценностными моделями личности и общества, в 1980-е гг. были стандартизованы в рамках масштабных европейских и международных программ изучения ценностей – European Values Study (EVS), World Values Survey (WVS), European Social Survey (ESS), International Social Survey Program (ISSP)[14].

В антропологии второй половины ХХ в. в отношении религиозных феноменов утверждается принцип их обязательного рассмотрения в предельно широком культурном контексте, а также допускается их бесконечное многообразие. Одной из наиболее влиятельных в антропологии стала концепция К.Гирца (C.Geertz), характеризующая религию как, прежде всего, символическую систему, которая силой своего сакрального авторитета формирует у человека мотивацию предельного порядка[15]. При этом К.Гирц говорит о бесконечном спектре культурных и индивидуальных вариаций предельных символических систем. Другая влиятельная концепция антропологии религии принадлежит Т.Асаду (T.Asad)[16], делавшему акцент, с одной стороны, на включенности религиозных практик в ткань повседневности, а с другой, на их деятельностном и при этом организующем, дисциплинирующем характере, что обеспечивается их безусловностью, их причастностью «источнику, наделенному полномочиями определять истину и ложь»[17]. В общем, в антропологии религии приоритетным оказывается внимание к механизмам социального влияния религиозных систем и к неповторимости каждого отдельного религиозного выбора.

К 1960-м гг. в религиоведении, а именно: в социологии, антропологии, психологии религии – стало аксиомой утверждение о разнообразии проявлений религиозности не только от одной религии к другой, но и внутри каждой религии, более того – внутри каждого ее направления и даже от последователя к последователю. Именно в связи с этим получил широкое распространение многомерный подход к изучению религиозности: он представлял религиозность не в одном ее аспекте (по которому часто невозможно провести сравнение между разными традициями – как, например, невозможно сравнить религиозность католика и иудея по регулярности причащения или религиозность православного и мусульманина – по частоте исповеди и т.п.), а сочетал разные ее показатели как интегральную величину, по которой и проводились характеристика и сравнение.

В постсоветских, прежде всего российских и белорусских, исследованиях религиозности за основу концептуализаций, насколько можно судить, были взяты многомерные модели религиозности в сочетании с моделями изучения ценностей, которые как раз и были разработаны и использовались в программах EVS, WVS, ESS, ISSP.

Наиболее масштабные постсоветские исследования религиозности организовывали и проводили в России Д.Е.Фурман[18], С.Б.Филатов[19], Л.М.Воронцова[20], Р.Н.Лункин[21], М.А.Тарусин[22], В.Ф.Чеснокова[23], Ю.Ю.Синелина[24], др. В Беларуси разработкой и осуществлением подобных проектов занимались сотрудники Института социологии НАНБ и Центра социологических и политических исследований БГУ, и в их составе, прежде всего, – Л.Г.Новикова[25], С.А.Морозова[26] и др. Эти исследования основывались на понимании религиозности как «отражения состояния сознания верующих»[27]. За основную характеристику так понятой религиозности принималась «вера в сверхъестественное, выступающее объектом поклонения»[28]. При этом в качестве составляющих религиозности (и одновременно ее критериев) рассматривались: степень, или влияние религии на отдельного человека; уровень, или отношение к религии той или иной социальной группы; характер, или количественные различия религиозной позиции у представителей разных конфессий и социальных групп[29].

По мере развития постсоветской социологии религии происходила дифференциация подходов к изучению религиозности в рамках указанной парадигмы. Так, С.Д.Лебедев выделяет два основных[30]. Первый подход (его реализуют, в частности, Д.Е.Фурман, С.Б.Филатов, Р.Н.Лункин, Л.М.Воронцова) основывается на трактовке религиозности как устоявшегося образа жизни с характерными проявлениями: регулярность посещения богослужений, частота индивидуальных ритуальных практик, чтение священной литературы, др. Этот подход базируется на формальных критериях религиозности – на соответствии поведения респондента канонически предписанным формам религиозной жизни. Второй подход (предложен В.Ф.Чесноковой[31]) основывается на трактовке религиозности как, прежде всего, религиозного выбора и опирается на самоидентификацию как готовность следовать декларируемой религиозной позиции и углублять ее. Он учитывает личный потенциал заявленной религиозной позиции, перспективу углубления религиозного выбора, т.е. – опирается на процессуальный критерий, рассматривает религиозного человека на его «пути к вере»[32].

Белорусские исследователи (в частности, Л.Г.Новикова[33] и др.) в основном следует формальному подходу к изучению религиозности – в той его версии, которая сложилась в советской социологии примерно в 1980-е гг. По этой версии, как уже указано, под религиозностью понимается мера воздействия религии на сознание и поведение индивидов и групп. В рамках этой модели использовалась следующая шкала признаков:

1) декларация респондентом наличия у него религиозной веры,

2) свидетельство респондента о его принадлежности к определенной конфессии,

3) отчет респондента о регулярности исполнения им культовых практик.

Эти признаки характеризуют религиозность на основе формальных проявлений и самооценки и классифицируют ее по группам: нерелигиозные (неверующие и атеисты) – колеблющиеся – религиозные (верующие). Нужно отметить, что используемая Л.Г.Новиковой и другими белорусскими социологами концепция религиозности следует, как и во многих западных проектах, христианоцентричной трактовке религиозного объекта как трансцендентного личного Бога, что справедливо для религий авраамической традиции (иудаизма, христианства, ислама), но неприемлемо, например, для дхармических религий (буддизма, индуизма), а также для религий других культурно-исторических типов, имеющих распространение в постсоветском ареале. Тем не менее, исследования, в которых участвовали Л.Г.Новикова, С.А.Морозова и др., дали достоверную количественную картину уровня и динамики религиозности в Беларуси в период с 1990 по 2007 гг. и остаются по сей день источником репрезентативных данных по этому вопросу.

Итак, наработанные в русле указанных западных и российских подходов методы и методики изучения религиозности принесли свои плоды и на белорусском «поле». Полученные в Беларуси 1990-2000-х гг. данные были значимым фактором оценки религиозной ситуации в стране. Однако эта ситуация меняется, и сегодня, наряду с применением уже сложившихся методов и методик исследования религиозности, требуется разработка новых.

Религиозное поле Беларуси представлено сегодня значительным многообразием субъектов как с количественной, так и с качественной точки зрения. В частности, на данный момент фиксируется деятельность:

•традиционных для Беларуси конфессий, имеющих государственную регистрацию (христианство: православие, католицизм, евангелическо-лютеранская церковь; ислам; иудаизм);

•нетрадиционных для Беларуси религий, имеющих государственную регистрацию (старообрядческая церковь, католики латинского обряда, греко-католическая церковь, реформатская церковь, евангельские христиане баптисты, иоганская церковь, новоапостольская церковь, пресвитерианская церковь, христиане веры евангельской, христиане полного Евангелия, христиане веры апостольской, церковь Христова, мессианские общины, адвентисты седьмого дня, свидетели Иеговы, мормоны, прогрессивный иудаизм, бахаи, кришнаиты, армаянская апостольская церковь);

•кроме того, имеют место показатели активности нетрадиционных религиозных организаций, не имеющих государственной регистрации.

Поликонфессиональность белорусского общества делает актуальным вопрос о поиске универсальных характеристик религиозности, не зависящих от конфессиональной принадлежности ее носителей и при этом доступных сравнению по степени выраженности. Решение этого вопроса возможно на основе понимания религиозности как сложного многомерного феномена, основные аспекты которого универсальны для любых религий, но реализуются в каждой из них по-разному. В русле такого подхода представляется возможным создать типологию кроссконфессиональных религиозных позиций, и с ее помощью – получить представление о специфике религиозной ситуации в Беларуси.

Построение типологии религиозности требует концептуализации основных понятий, отображающих характеристики и тенденции изменения религиозного поля.

Центральным для данного исследования является понятие религиозности. В соответствии с разработанными ранее кроссконфессиональными концепциями (Ч.Глок, Р.Старк и др.), оно определяется здесь как вовлеченность (индивида, группы, общества) в религию, оформленную (в той или иной степени выраженности) в религиозную систему и существующую в виде религиозной традиции или религиозного движения[34].

Это определение раскрывается через понятие религия, которое, в свою очередь, в данном исследовании опирается на понятие трансцендентное. Для кроссконфессионального исследования необходима как можно более широкая трактовка обоих понятий.

В связи с этим, религия определяется здесь как сфера жизни общества (индивида), представляющая собой институционально оформленную символическую систему убеждений и практик, сфокусированных на смыслах предельного (а именно – трансцендентного) содержания, которые имеют статус священных (святых). В качестве синонимов термина религия могут быть использованы термины вероисповедание, вера.

Данное определение широко трактует религию, включая в нее:

• монотеистические системы (исторические по культурному типу), исповедующие веру в единого Бога как трансцендентное личное начало;
• другие теистические системы, а именно:

—   пантеистические (исторические по культурному типу), исповедующие веру в единый одушевленный принцип (живое начало) мира (силу мира, космическую энергию, мировую душу, космический разум, др.);

—   политеистические (архаические, или космические, по культурному типу, или – еще одно обозначение – «языческие»), исповедующие веру в персонифицированные «высшие силы» космического миропорядка;

• нетеистические системы, а именно:

—   анимистические (первобытные и раннеархаичные по культурному типу), исповедующие веру в неперсонифицированные или персонифицированные одушевленные сущности мира (в духов природы, души умерших, т.п.);

—   аниматические, или динамические (первобытные по культурному типу), исповедующие веру в единую безличную силу, разлитую в мире (mana, wakanda, т.п.); эти последние сходны с уже указанными пантеистическими (но не тождественны им) в представлении об общей одушевленности мира[35].

Некоторые из перечисленных типов религиозности продолжают функционировать в современной культуре в виде организованных влиятельных традиций (например, монотеистическая религиозность мировых религий – христианства, ислама), – они образуют конфессиональную религиозность современного общества. Некоторые прекратили существование в виде организованных традиций после разрушения создавших их культур (например, политеистические религии архаических обществ), но их остатки продолжают функционировать в современной культуре в виде элементов старых преданий и практик и иногда синтезируются друг с другом или с элементами других мировоззрений (религиозных и нерелигиозных) в различные модели неконфессиональной религиозности.

В социальном пространстве религия образует сферу священного (святого), возникающую из потребности человека в предельном, причем именно трансцендентном, объяснении и обосновании своего существования и вырабатывающую соответствующие идеи и практики. Современная западная социальная наука выделяет две модели решения предельных вопросов, или иначе, – два типа «предельных мировоззренческих перспектив» – гуманистическую, которая признает предельной реальностью и ценностью материальный мир, и религиозную, которая признает таковой действительность трансцендентного[36].

Понятие трансцендентное[37] обозначает реальность, превосходящую пространственно-временные и причинно-следственные границы существующего. Убежденность индивида в этой реальности автоматически задает трансцендентный смысл его существованию, т.е. программирует все его решения и действия в такой жизненной перспективе, которая превосходит границы реальности наличной.

Как и в случае с понятием религии, понятие трансцендентного трактуется предельно широко. Эта трактовка, с одной стороны, основывается на экспликации такой характеристики трансцендентных объектов разных религий, как самодостаточность, с другой – абстрагируется от конкретных форм и образов, в которых фиксируется в разных культурах присутствие или действие трансцендентного. Под самодостаточностью понимается статус реальности, не нуждающейся для своего существования ни в чем, кроме самой себя. Такая реальность всегда трансцендентна по отношению ко всему, что существует в силу других причин – всему, что обусловлено причинно-следственными связями, пространственно-временными рамками, что вообще зависит от чего бы то ни было еще. Синонимами термина самодостаточная (реальность) выступают термины самодовлеющая, абсолютная, в качестве атрибутивного определения используется понятие самодействующая.

В религиоведении узкая трактовка термина трансцендентное восходит к христианской теологии. Этой трактовкой, сформированной в христианоцентричном дискурсе, пользовались, например, и антропологи XIX-ХХ вв. для определения первобытных (природных) или архаических (космических) религий как не знающих трансцендентных начал и представляющих свои религиозные объекты – например, единую mana, множественных духов, демонов, богов, а также Дао, Брахмана и другие живые силы и принципы – как имманентные миру сущности.

Однако «имманетное сверхъестественное» первобытных и архаичных религий – имманентно лишь с точки зрения идеи христианского Бога, но не с точки зрения первобытного или архаичного человека, для которого сверхъестественное – всегда трансцендентно, потому что оно – иное по своей природе, по своей сути (радикально иное, ganz andere[38]): самодостаточное, самодействующее, непостижимое в своих истоках, непредсказуемое – и т.д. и т.п. По своей сути оно – за пределами вещей, сил и связей мира, онтологически оно – до мира: удерживает мир, правит миром, властвует над миром и т.п. И какими бы близкими и уязвимыми (подверженными страстям и недугам, беспомощными, неудачливыми, даже смертными) ни являлись агенты трансцендентного (духи, демоны, боги) в первобытных (нетеистических) и архаичных (политеистических) религиях, они неизменно восстанавливаются в своих силах, меняют лики и продолжают вечно играть свои роли.

Принимаемая здесь расширенная трактовка трансцендентного основана на различении: 1) его природы (субстанции), или онтологического истока самодействующих вездесущих сил (типа mana), демонов, божеств, космических принципов и т.п. и 2) его иерофаний (проявлений) и персонификаций (агентов). Природа (субстанция) – внеположна структуре наличной реальности – трансцендентна, а проявления, персонификации этой природы и их воздействия на человека – имманентны миру.

Итак, в философском и религиоведческом ключе предлагаемый подход фиксирует широкое понимание религии[39] – как предельной мировоззренческой перспективы, апеллирующей к трансцендентному, – и соответственно, широкую трактовку трансцендентного – как самодостаточной и самодействующей реальности.

В социологическом плане религия понимается здесь как сложное явление, которое можно представить в виде единства необходимых и не сводимых друг к другу аспектов, или измерений, а именно: религиозных представлений (выражающих трансцендентную идею религии), религиозной деятельности (реализующей принципы и приемы осуществления идеи), религиозных институтов (организующих последователей идеи в сообщество). Это сложное единство функционирует как система по сохранению и воссозданию религиозного смысла, источником которого является религиозный опыт, выступающий основанием религии как системы.

Религиозный опыт может трактоваться двояко:

1) в узком смысле (восходящем в феноменологии религии – к идеям Н.Зедерблома, Р.Отто, Й.Ваха, Ф.Хайлера и др., в психологии религии – к идеям У.Джемса, в антропологии – к идеям П.Радина, в религиозной философии – к идеям С.Радхакришнана, и др.) – как состояние, в котором человек обнаруживает себя пребывающим в непосредственной связанности с трансцендентной реальностью (когда трансцендентное миру живое начало становится имманентным личному опыту); это состояние имеет переворотное значение для человека, преображает его в существо, кардинально мотивированное трансцендентными целями;

2) в широком смысле (выработанном в социологии и антропологии религии) – как всякий акт участия человека в жизни религиозной традиции (движения), независимо от характера его принадлежности к религии.

В том и другом случае религиозный опыт есть идеальное состояние для данной религии, в первом случае – испытанное носителем (носителями) традиции во всей его полноте, во втором – искомое. Пока идеальный образец опыта связанности с трансцендентным объектом, зафиксированный в данной религии, востребован, религиозная система, основанная на этом образце, продолжает традироваться, передаваться от поколения к поколению.

Итак, основные (неотъемлемые и не сводимые друг к другу) аспекты религии – система религиозных представлений, система религиозной деятельности, организационные формы жизни религиозной общности, или институты[40] – в совокупности образуют религиозную систему. Каждый из этих аспектов характеризуется определенными параметрами.

Система религиозных представлений – это система символически оформленных истин предельного содержания («истин веры»), которые представляют собой иерархию 1) неопровержимых утверждений религии относительно природы трансцендентной реальности, на основании которых выводятся 2) религиозная трактовка мира и человека в плане их происхождения, существования и судеб, а также 3) система предписаний благочестия для человека.

Система религиозной деятельности – это система принципов и форм, организующих деятельность последователей данной религии в соответствии с ее трансцендентными целями. Она подразделяется на ритуальные (культовые) практики, формы повседневного и праздничного благочестия, миссионерскую и/или социально-культурную деятельность.

Система религиозных институтов – система принципов и форм организации жизни религиозного сообщества.

Указанные компоненты религиозной системы присутствуют в любой религии, но в разной степени развернутости. Так, в период возникновения и становления религиозная система является скорее движением, чем сложившимся системным образованием, а с течением времени она становится традицией (передается от поколения к поколению).

Религиозное движение и религиозная традиция различаются по степени разработанности и устойчивости их системных компонентов.  Религиозное движение – это символическая система убеждений и практик предельного (трансцендентного) содержания, которая либо слабо организована, либо еще не организована и имеет непродолжительный период традирования или же существует в пределах текущего поколения. Религиозная традиция представляет собой институциализированную символическую систему смыслов и практик предельного (трансцендентного) содержания, которая в силу устойчивой востребованности своего содержания передается от поколения к поколению продолжительное время.

В процессе традирования религия дифференцируется на направления – конфессии, или вероисповедания (от лат. confession – признание, исповедание[41]). Вероисповедание, согласно значениям толковых словарей русского языка, – это разновидность какой-либо религиозной системы, со специфическими для этой разновидности вероучением, обрядностью и институциональностью[42]. Иногда в русскоязычной среде вместо терминов конфессия, вероисповедание, религия допустимо использование слова вера[43].

Принадлежность человека к какой-либо религии – традиции или движению – проявляется в его религиозности, под которой понимается вовлеченность (индивида, группы, общества) в религиозную систему или религиозное движение[44].

С учетом описанных аспектов религиозной системы, религиозность выступает как интегральная величина, которая складывается из сочетания степеней вовлеченности последователя в каждое измерение религии.

Во внутреннем плане человека состояние вовлеченности переживается как приверженность, что согласно толковым словарям, означает: 1) привязанность, пристрастие, хорошее отношение к кому-либо, чему-либо; 2) преданность, верность, готовность оказать поддержку кому-либо, чему-либо[45]. Исходя из этого, приверженность религии означает готовность следовать ее трансцендентной идее, или трансцендентному смыслу. Следование смыслу основано на его принятии в качестве безусловной, исчерпывающей и при этом самоочевидной истины, т.е. на усвоении его, вне зависимости от фактических или логических доказательств, непосредственно в структуру личности в качестве основного мотива (принципа) жизненного поведения. Такой способ принятия истины называют верой[46].

Таким образом, построение типологии религиозности учитывает сложную структуру религии, когда тип религиозности определяется как сочетание степеней приверженности универсальным измерениям религии, а именно:

1) определенной религиозной идее и выражающей ее системе представлений (системе «истин веры»); здесь приверженность реализуется через религиозную веру;

2) определенной, основанной на данной системе представлений, системе религиозной деятельности; здесь приверженность проявляется в исполнении ритуалов, соблюдении норм и форм благочестия, праздничных дней (и периодов), а также через участие в (миссионерской и) социально-культурной деятельности религиозного сообщества;

3) определенному, более или менее организованному религиозному сообществу, консолидированному общей целью поддержания связанности с религиозным объектом посредством почитания его, служения ему; здесь приверженность проявляется в виде членства или участия в культовой и / или социально-культурной жизни общины.

В качестве основных институциональных форм религиозной активности в белорусском религиозном поле выступают религиозные общины и организации.

Религиозная община – первичная ячейка религиозного объединения, разновидность социальной группы. В соответствии с белорусским законодательством, религиозной общиной признается объединение группы граждан Беларуси в пределах территории одного или нескольких населенных пунктов, на основании приверженности одному вероисповеданию, для совместного исповедания веры и удовлетворения иных религиозных потребностей[47].

Религиозная организация, согласно белорусскому законодательству, представляет собой добровольное объединение граждан Республики Беларусь, иных лиц, постоянно и на законных основаниях проживающих на территории Беларуси, образованное в целях совместного исповедания и распространения веры и в установленном законом порядке зарегистрированное в качестве юридического лица[48].

Разработка типологии религиозности требует построения системы эмпирических индикаторов, в которых будут фиксироваться конкретные формы проявления приверженности индивида определенным измерениям религии.

Приверженность религиозной идее может фиксироваться набором таких характеристик, как: декларация человеком собственной религиозной позиции, действительное знание ее содержания, утверждения индивида о готовности жертвовать чем-либо ради своей религиозной позиции, самооценка значимости веры для жизни. В совокупности эти показатели формируют характеристику религиозности, которая отражает определенность (или неопределенность) религиозной позиции (веры).

Приверженность принципам и формам религиозной деятельности определяется на основе регулярности исполнения человеком индивидуальных ритуальных практик (за базовые формы которых принимаются молитва, медитация), регулярности его участия в коллективных ритуалах (совместно исполняемых ритуальных актах и священнодействиях, за базовые формы которых принимаются совместная молитва, медитация, мистерия, таинство), расширения им знаний о своей религии, соблюдения им форм мирского благочестия, регулярности его участия в религиозных праздниках, участия его в социально-культурной деятельности общины. Комплекс перечисленных показателей образует такую характеристику религиозности, как степень религиозной активности.

Приверженность более или менее организованному религиозному сообществу выявляется на основе декларации индивидом своей принадлежности к нему, указания им на свой статус или функцию внутри сообщества (общины) или на отсутствие таковых, а также сообщения человека о волонтерском участии в социально-культурной деятельности религиозного сообщества (общины). Набор приведенных показателей задает такую характеристику религиозности, как уровень интегрированности в сообщество.

Кроме указанных атрибутивных признаков религиозности для уточнения особенностей религиозности могут быть использованы также характеристики, не относящиеся к ней по сути, но связанные с ней как ее причины и следствия. Речь идет о таких факторах, как причины религиозного выбора человека (личные мотивы или внешние обстоятельства) и результаты этого выбора для его жизни (глубина влияния религиозности на образ жизни).

Изучение проявлений указанных показателей в совокупности позволяет составить интегральную характеристику религиозности каждого индивида, выражающуюся в определенности религиозной позиции, степени религиозной активности и уровне интегрированности в религиозное сообщество. Сравнение характеристик религиозности индивидов распределяет их по религиозным группам. Перечень групп, сформированных в зависимости от степени вовлеченности индивидов в религию, образует типологию религиозных позиций от декларативно вовлеченной – через слабую и умеренную – до глубоко вовлеченной.

Таким образом, представленная концепция позволяет выявить количественные показатели религиозности вне зависимости от конфессиональной принадлежности субъектов религиозного поля и, соответственно, определить специфику религиозной ситуации в Беларуси на современном этапе. Кроме того, дополнение указанных характеристик некоторыми качественными признаками типов религиозности позволяет вывить их индивидуальные проявления (суть мотивации, последствия для образа жизни) и конфессиональные особенности (специфика понимания трансцендентного, путей служения ему и почитания его).

 

ЛИТЕРАТУРА

 

1. Бреская О.Ю. Изучение религиозности: к необходимости интегрального подхода // Социологические исследования. – 2011. – № 12. – С. 77-87.
2. Воронцова Л.М., Филатов С.Б., Фурман Д.Е. Религия в современном массовом сознании (1995) // Библиотека Якова Кротова [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://krotov.info/history/20/tarabuk/1995voro.html. – Дата доступа: 22.12.2011.
3. Гирц К. Интерпретация культур. – М.: Роспэн, 2004. – 560 с.
4. Каариайнен К., Фурман Д.Е. Верующие, атеисты и прочие (эволюция российской религиозности) // Вопросы философии. – 1997. – № 6. – С. 35-52. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.atheism.ru/old/OthAth1.html. – Дата доступа: 22.12.2011
5. Лебедев С.Д. Религиозность: в поисках «Рубикона» // Социологический журнал. – 2006. – № 3. – С. 153-168.
6. Лункин Р. Избранные публикации // Новости христианского мира: Досье [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://prochurch.info/index.php/news/more/19177. – Дата доступа: 11.03.2012.
7. Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://slovari.yandex.ru/~книги/Брокгауз и Ефрон/Вера/. – Дата доступа: 10.03.2012.
8. Морозова С.А. Религиозность в структуре нормативно-ценностного сознания населения Беларуси: социологический аспект  // Кафедре социологии БГУ – 20 лет: сборник научных трудов / БГУ; Под ред. А.Н.Данилова и др. – Минск: Право и экономика, 2009. – 391 с. – С. 202-216.
9. Морозова С.А. Религия // Ценностный мир современного человека : Беларусь в проекте «Исследование европейских ценностей» / Д.Г.Ротман [и др.] / Под ред. Д.М.Булынко, А.Н.Данилова, Д.Г.Ротмана. – Минск: БГУ, 2009. – 231 с. – С. 137-164.
10. Национальный корпус русского языка [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ruscorpora.ru/. – Дата доступа: 9.03.2012.
11. Новикова Л.Г. Религиозность в Беларуси на рубеже веков: тенденции и особенности проявления (социологический аспект). – Минск: Издательство «БТН-информ», 2001. – 132 с.
12. Новикова Л.Г. «Религиозный бум» в Беларуси: миф или реальность? // Социология. – 1999. – № 2. – С. 29-36.
13. О свободе совести и религиозных организациях. Закон Республики Беларусь от 17 декабря 1992 г. №2054-XII (в редакции Законов Республики Беларусь от 17 января 1995 г. № 3533-XІІ; от 29 ноября 1999 г. № 327-З; от 31 октября 2002 г. № 137-З; от 21 июля 2008 г. № 416-З; от 4 января 2010 г. № 109-З; от 22 декабря 2011 г. № 328-З) // Национальный правовой интернет-портал Республики Беларусь [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://pravo.by/main.aspx?guid=3871&p0=v19202054&p2={NRPA}. – Дата доступа: 1.05.2012.
14. Ожегов С.Н. Словарь русского языка. Ок. 53000 слов. – Изд. 7-е, стереотип. – М.: «Сов.энциклопедия», 1968. – 900 с. – С. 70.
15. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка (онлайн версия). – Режим доступа: http://www.classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Ozhegov-term-2902.htm. – Дата доступа: 29.12.2011.
16. Оллпорт Г. Личность в психологии. – М.: «КСП+»; СПб.: «Ювента», 1998. – 345 с. – Ч. III. Предрассудки и личность. – С. 151-216.
17. Отто Р. Священное. Об иррациональном в идее божественного и его соотношении с рациональным / Пер. с нем. яз. А.М.Руткевич. – СПб.: АНО «Изд-во С.-Петерб. ун-та», 2008. – 272 с. – Гл. 4. Mysterium tremendum (Момент нуминозного II). – С. 21-52.
18. Пирожник И.И., Новикова Л.Г., Озем Г.З., Морозова С.А. Беларусь после «религиозного бума»: что изменилось? // Социология. – 2006. – № 4. – С. 46-55.
19. Пруцкова Е. Количественные исследования религии. Международная практика / Семинар «Социология религии» ПСТГУ. Материалы семинара. – 2010. – 2. – 88 с. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://socrel.pstgu.ru/. – Дата доступа: 11.11.2011.
20. Пруцкова Е. Религиозность: способы операционализации и количественной оценки / Семинар «Социология религии» ПСТГУ. Материалы семинара. – 2010. – № 5. – 43 с. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://socrel.pstgu.ru/. – Дата доступа: 11.11.2011.
21. Синелина Ю.Ю. Динамика процесса воцерковления православных // Социологические исследования. – 2006. – № 11. – С. 89-97.
22. Синелина Ю.Ю. Публикации // Федеральный образовательный портал ЭСМ (экономика, социология, менеджмент) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ecsocman.hse.ru/text/16118950/. – Дата доступа: 11.03.2012.
23. Словарь иностранных слов: св. 21000 слов / Отв. редакторы В.В.Бурцева, Н.М.Семенова. – 3-е изд., стереотип. – М.: Рус.яз.–Медиа, 2005. – 817 с. – С. 338.
24. Социология религии: классические подходы. Хрестоматия / Научная редакция и составление М.П.Гапочки и Ю.А.Кимелева. – М.: Центр, 1994. – С. 52-57.
25. Старые церкви, новые верующие. Религия в массовом сознании постсоветской России / Под ред. К.Каариайнена, Д.Фурмана. – М.–СПб.: Летний сад, 2000. – 248 с.
26. Тарусин М. Исследование «Религия и общество» / Институт общественного проектирования. Отдел социологии. Москва, 2005 // Religare.ru: Религия и СМИ [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.religare.ru/book502.htm. – Дата доступа: 21.12.2011.
27. Толковый словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. Д. Н. Ушакова (Онлайн версия изданий 1935-1940, 1947-1948 гг., репринтных изданий 1995, 2000) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://slovari.yandex.ru/~книги/Толковый словарь Ушакова/. – Дата доступа: 29.12.2011.
28. Филатов С.Б. // Богослов.ру: Персоналии [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.bogoslov.ru/persons/25877/index.html. – Дата доступа:06.05.2012.
29. Филатов С. Б. Парадоксы советского благочестия // Религия и демократия: На пути к свободе совести. Вып.2 – М.: Прогресс—Культура, 1993. – 592 с.
30. Филатов С.Б., Лункин Р.Н. Статистика Российской религиозности: магия цифр и неоднозначная реальность // Социологические исследования. – 2005. – № 6. – С. 35-45.
31. Философский словарь Владимира Соловьева. – Ростов-на-Дону: Изд-во «Феникс», 1997. – 464 с. – С. 26. См. также: Вера // Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона.
32. Философский энциклопедический словарь / Редкол.: С.С.Аверинцев, Э.А.Араб-Оглы, Л.Ф.Ильичев и др. – 2-е изд. – М.: Сов. энциклопедия, 1989. – 815 с. – С. 665.
33. Фолкнер Д., ДеЙонг Г. Религиозность в пяти измерениях: эмпирический анализ // Социологические исследования. – 2011. – № 12. – С. 69-76.
34. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. Основные положения, исследование и применение. – СПб: Питер Пресс, 1997. – 608 с. – Глава 6. Диспозициональное направление. Резюме. – С. 303-304.
35. Чеснокова В.Ф. Тесным путем: Процесс воцерковления населения России в конце ХХ века. – М.: Академический Проект, 2005. – 297[6] с.
36. Элбакян Е. Религиозность // Религиоведение: Энциклопедический словарь. – М.: Академический Проект, 2006. – 1256 с. – С. 868-869.
37. Яблоков И.Н. Социология религии. – М.: Наука, 1979. – Гл. III. Предпосылки становления научной социологической теории религии. – С. 72-133.
38. Adams C.J. Classification of Religions // Encyclopᴂdia Britannica. 32 v. – Chicago: University of Chicago, 1985. – Macropaedia. V. 26; то же: Encyclopᴂdia Britannica [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.britannica.com/EBchecked/topic/497215/classification-of-religions/. – Date of access: 20.09.2009; Systems of Religious and Spiritual Belief // Encyclopᴂdia Britannica. V. 1-32. – Chicago: University of Chicago, 1985. – Macropaedia. V. 26. – P. 530-577.
39. Ahn G. Religion // Theologische Realenzyklopädie. 36 Bd. / Müller G.; Balz H.; Krause G. (Hrsg.). – Berlin; New-York: de Gruyter, 1976-2005. – Bd. 28. S. 513-559.
40. Asad T. Genealogies of Religion: Discipline and Reasons of Power in Christianity and Islam, Baltimore and London: Johns Hopkins University Press, 1993. – 269 р.
41. Allport G. The Individual and his Religion: A psychological interpretation. – N.-Y., 1960. – 147 p. (1^st ed.: 1950).
42. Allport G. The Nature of Prejudice. – 25^th ed. – Addison-Wesley Publishing Company, 1979. – 537 p. (1^st ed.: 1954).
43. Asad T. Formations of the Secular: Christianity, Islam, Modernity. – Stanford: Stanford University Press, 2003. – 269 p.
44. Durkheim E. The Elementary Forms of Religious Life. – Oxford: Oxford University Press, 2008. – P. 35-46.
45. European Social Survey [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.europeansocialsurvey.org/. – Date of access: 12.05.2012 (русская версия: http://www.ess-ru.ru/).
46. European Values Study [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.europeanvaluesstudy.eu/. – Date of access: 12.05.2012.
47. Faulkner J., DeJong G. Religiosity in 5-D: An empirical analysis // Social Forces. – 1966. – V. 45. – Pp. 246-254.
48. Geertz C. Religion as a cultural system // The Interpretation of Cultures. – New York: Basic Books, 1973. – 470 p.
49. Glock C.Y., Stark R. Religion and Society in Tension. – Chicago; NY; SF; London: Rand Mc.Nally & Company, 1965. – 316 p. – Part I: Religion as a Social Phenomenon. – Pp. 1-66.
50. Hill P.C., Hood R.W., Jr. Measures of Religiosity. – Birmingham, Alabama: Religious Education Press. – 531 p. – Ch. 8: Multidimentional Scales of Religiousness. 8.3. Glock, Stark (1966). – Pp. 279-292.
51. International Social Survey Program [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.issp.org/. – Date of access: 12.05.2012.
52. Religion and the Individual: a Social-Psychological Perspective / Batson C.D.; Schoenrade P.; and Ventis, W.L. – New York: Oxford University Press, 1993. – x+427 p.
53. Spranger E. Lebensformen. Geisteswissenschaftliche Psychologie (Формы жизни. Гуманистическая психология). – Halle, 1914.
54. Swatos W.H., Jr. Religiosity // Encyclopedia of Religion and Society / Swatos W.H., Jr. (ed.). Hartford Institute for Religion Research. Online version [Electronic resource]. – Mode of access: http://hirr.hartsem.edu/ency/Religiosity.htm. – Date of access: 28.02.2012.
55. Wach J. Sociology of Religion. – Chicago: University of Chicago Press, 1944.
56. Wach J. Sociology of Religion [In brief] // Religion-online.org: Full texts by recognized religious scholars. A public service to scholars all over the world / Claremont School of Theology [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.religion-online.org/showchapter.asp?title=578&C=748. – Date of access: 4.12.2011.
57. World Values Survey [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.worldvaluessurvey.org/. – Date of access: 12.05.2012.

 

В порядке цитирования

1. Allport G. The Individual and his Religion: A psychological interpretation. – N.-Y., 1960. – 147 p. (1^st ed.: 1950).
2. Allport G. The Nature of Prejudice. – 25^th ed. – Addison-Wesley Publishing Company, 1979. – 537 p. (1^st ed.: 1954).
3. Glock C.Y., Stark R. Religion and Society in Tension. – Chicago; NY; SF; London: Rand Mc.Nally & Company, 1965. – 316 p. – Part I: Religion as a Social Phenomenon. – Pp. 1-66.
4. Hill P.C., Hood R.W., Jr. Measures of Religiosity. – Birmingham, Alabama: Religious Education Press. – 531 p. – Ch. 8: Multidimentional Scales of Religiousness. 8.3. Glock, Stark (1966). – Pp. 279-292.
5. Swatos W.H., Jr. Religiosity // Encyclopedia of Religion and Society / Swatos W.H., Jr. (ed.). Hartford Institute for Religion Research. Online version [Electronic resource]. – Mode of access: http://hirr.hartsem.edu/ency/Religiosity.htm. – Date of access: 28.02.2012.
6. Faulkner J., DeJong G. Religiosity in 5-D: An empirical analysis // Social Forces. – 1966. – V. 45. – Pp. 246-254.
7. Фолкнер Д., ДеЙонг Г. Религиозность в пяти измерениях: эмпирический анализ // Социологические исследования. – 2011. – № 12. – С. 69-76.
8. Geertz C. Religion as a cultural system // The Interpretation of Cultures. – New York: Basic Books, 1973. – 470 p.
9. Гирц К. Интерпретация культур. – М.: Роспэн, 2004. – 560 с.
10. Asad T. Genealogies of Religion: Discipline and Reasons of Power in Christianity and Islam, Baltimore and London: Johns Hopkins University Press, 1993. – 269 р.
11. Оллпорт Г. Личность в психологии. – М.: «КСП+»; СПб.: «Ювента», 1998. – 345 с. – Ч. III. Предрассудки и личность. – С. 151-216.
12. Religion and the Individual: a Social-Psychological Perspective / Batson C.D.; Schoenrade P.; and Ventis, W.L. – New York: Oxford University Press, 1993. – x+427 p.
13. Spranger E. Lebensformen. Geisteswissenschaftliche Psychologie (Формы жизни. Гуманистическая психология). – Halle, 1914.
14. Хьелл Л., Зиглер Д. Теории личности. Основные положения, исследование и применение. – СПб: Питер Пресс, 1997. – 608 с. – Глава 6. Диспозициональное направление. Резюме. – С. 303-304.
15. European Social Survey [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.europeansocialsurvey.org/. – Date of access: 12.05.2012 (русская версия: http://www.ess-ru.ru/).
16. International Social Survey Program Mode of access: http://www.issp.org/. – Date of access: 12.05.2012.
17. World Values Survey [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.worldvaluessurvey.org/. – Date of access: 12.05.2012.
18. European Values Study [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.europeanvaluesstudy.eu/. – Date of access: 12.05.2012.
19. Пруцкова Е. Количественные исследования религии. Международная практика / Семинар «Социология религии» ПСТГУ. Материалы семинара. – 2010. – 2. – 88 с. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://socrel.pstgu.ru/. – Дата доступа: 11.11.2011.
20. Пруцкова Е. Религиозность: способы операционализации и количественной оценки / Семинар «Социология религии» ПСТГУ. Материалы семинара. – 2010. – № 5. – 43 с. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://socrel.pstgu.ru/. – Дата доступа: 11.11.2011.
21. Бреская О.Ю. Изучение религиозности: к необходимости интегрального подхода // Социологические исследования. – 2011. – № 12. – С. 77-87.
22. Asad T. Formations of the Secular: Christianity, Islam, Modernity. – Stanford: Stanford University Press, 2003. – 269 p.
23. Каариайнен К., Фурман Д.Е. Верующие, атеисты и прочие (эволюция российской религиозности) // Вопросы философии. – 1997. – № 6. – С. 35-52. – [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.atheism.ru/old/OthAth1.html. – Дата доступа: 22.12.2011.
24. Старые церкви, новые верующие. Религия в массовом сознании постсоветской России / Под ред. К.Каариайнена, Д.Фурмана. – М.–СПб.: Летний сад, 2000. – 248 с.
25. Филатов С. Б. Парадоксы советского благочестия // Религия и демократия: На пути к свободе совести. Вып.2 – М.: Прогресс—Культура, 1993. – 592 с.
26. Филатов С.Б. // Богослов.ру: Персоналии [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.bogoslov.ru/persons/25877/index.html. – Дата доступа:06.05.2012.
27. Воронцова Л.М., Филатов С.Б., Фурман Д.Е. Религия в современном массовом сознании (1995) // Библиотека Якова Кротова [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://krotov.info/history/20/tarabuk/1995voro.html. – Дата доступа: 22.12.2011.
28. Филатов С.Б., Лункин Р.Н. Статистика Российской религиозности: магия цифр и неоднозначная реальность // Социологические исследования. – 2005. – № 6. – С. 35-45.
29. Лункин Р. Избранные публикации // Новости христианского мира: Досье [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://prochurch.info/index.php/news/more/19177. – Дата доступа: 11.03.2012.
30. Тарусин М. Исследование «Религия и общество» / Институт общественного проектирования. Отдел социологии. Москва, 2005 // Religare.ru: Религия и СМИ [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.religare.ru/book502.htm. – Дата доступа: 21.12.2011.
31. Чеснокова В.Ф. Тесным путем: Процесс воцерковления населения России в конце ХХ века. – М.: Академический Проект, 2005. – 297[6] с.
32. Синелина Ю.Ю. Динамика процесса воцерковления православных // Социологические исследования. – 2006. – № 11. – С. 89-97.
33. Синелина Ю.Ю. Публикации // Федеральный образовательный портал ЭСМ (экономика, социология, менеджмент) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ecsocman.hse.ru/text/16118950/. – Дата доступа: 11.03.2012.
34. Новикова Л.Г. «Религиозный бум» в Беларуси: миф или реальность? // Социология. – 1999. – № 2. – С. 29-36.
35. Новикова Л.Г. Религиозность в Беларуси на рубеже веков: тенденции и особенности проявления (социологический аспект). – Минск: Издательство «БТН-информ», 2001. – 132 с.
36. Пирожник И.И., Новикова Л.Г., Озем Г.З., Морозова С.А. Беларусь после «религиозного бума»: что изменилось? // Социология. – 2006. – № 4. – С. 46-55.
37. Морозова С.А. Религиозность в структуре нормативно-ценностного сознания населения Беларуси: социологический аспект  // Кафедре социологии БГУ – 20 лет: сборник научных трудов / БГУ; Под ред. А.Н.Данилова и др. – Минск: Право и экономика, 2009. – 391 с. – С. 202-216.
38. Морозова С.А. Религия // Ценностный мир современного человека : Беларусь в проекте «Исследование европейских ценностей» / Д.Г.Ротман [и др.] / Под ред. Д.М.Булынко, А.Н.Данилова, Д.Г.Ротмана. – Минск: БГУ, 2009. – 231 с. – С. 137-164.
39. Элбакян Е. Религиозность // Религиоведение: Энциклопедический словарь. – М.: Академический Проект, 2006. – 1256 с. – С. 868-869.
40. Яблоков И.Н. Социология религии. – М.: Наука, 1979. – Гл. III. Предпосылки становления научной социологической теории религии. – С. 72-133.
41. Лебедев С.Д. Религиозность: в поисках «Рубикона» // Социологический журнал. – 2006. – № 3. – С. 153-168.
42. Ahn G. Religion // Theologische Realenzyklopädie. 36 Bd. / Müller G.; Balz H.; Krause G. (Hrsg.). – Berlin; New-York: de Gruyter, 1976-2005. – Bd. 28. S. 513-559.
43. Adams C.J. Classification of Religions // Encyclopᴂdia Britannica. 32 v. – Chicago: University of Chicago, 1985. – Macropaedia. V. 26; то же: Encyclopᴂdia Britannica [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.britannica.com/EBchecked/topic/497215/classification-of-religions/. – Date of access: 20.09.2009; Systems of Religious and Spiritual Belief // Encyclopᴂdia Britannica. V. 1-32. – Chicago: University of Chicago, 1985. – Macropaedia. V. 26. – P. 530-577.
44. Философский энциклопедический словарь / Редкол.: С.С.Аверинцев, Э.А.Араб-Оглы, Л.Ф.Ильичев и др. – 2-е изд. – М.: Сов. энциклопедия, 1989. – 815 с. – С. 665.
45. Отто Р. Священное. Об иррациональном в идее божественного и его соотношении с рациональным / Пер. с нем. яз. А.М.Руткевич. – СПб.: АНО «Изд-во С.-Петерб. ун-та», 2008. – 272 с. – Гл. 4. Mysterium tremendum (Момент нуминозного II). – С. 21-52.
46. E.Durkheim. The Elementary Forms of Religious Life. – Oxford: Oxford University Press, 2008. – P. 35-46.
47. Wach J. Sociology of Religion. – Chicago: University of Chicago Press, 1944.
48. Wach J. Sociology of Religion [In brief] // Religion-online.org: Full texts by recognized religious scholars. A public service to scholars all over the world / Claremont School of Theology [Electronic resource]. – Mode of access: http://www.religion-online.org/showchapter.asp?title=578&C=748. – Date of access: 4.12.2011.
49. Социология религии: классические подходы. Хрестоматия / Научная редакция и составление М.П.Гапочки и Ю.А.Кимелева. – М.: Центр, 1994. – С. 52-57.
50. Словарь иностранных слов: св. 21000 слов / Отв. редакторы В.В.Бурцева, Н.М.Семенова. – 3-е изд., стереотип. – М.: Рус.яз.–Медиа, 2005. – 817 с. – С. 338.
51. Ожегов С.Н. Словарь русского языка. Ок. 53000 слов. – Изд. 7-е, стереотип. – М.: «Сов.энциклопедия», 1968. – 900 с. – С. 70.
52. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка (онлайн версия). – Режим доступа: http://www.classes.ru/all-russian/russian-dictionary-Ozhegov-term-2902.htm. – Дата доступа: 29.12.2011.
53. Толковый словарь русского языка: В 4 т. / Под ред. Д. Н. Ушакова (Онлайн версия изданий 1935-1940, 1947-1948 гг., репринтных изданий 1995, 2000) [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://slovari.yandex.ru/~книги/Толковый словарь Ушакова/. – Дата доступа: 29.12.2011.
54. Малый энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://slovari.yandex.ru/~книги/Брокгауз и Ефрон/Вера/. – Дата доступа: 10.03.2012.
55. Национальный корпус русского языка [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://ruscorpora.ru/. – Дата доступа: 9.03.2012.
56. Философский словарь Владимира Соловьева. – Ростов-на-Дону: Изд-во «Феникс», 1997. – 464 с. – С. 26.