Метод качественно-количественного анализа, или иначе — контент-анализ, распространен в гуманитарных и социальных науках, особенно часто он используется социологами, психологами, политологами и маркетологами в прикладных исследованиях. Контент-анализ — это статистическая семантика, которая позволяет выявить частоту появления терминов и определить их характеристику во внеязыковой реальности. Исследователь производит квантификацию материала, что в тоже время позволяет дополнить математические методы качественными характеристиками. Процедура контент-анализа включает в себя:
1) определение смысловых единиц;
2) определение единиц счета;
3) классификация терминов;
4) интерпретация.
Все эти этапы контент-анализа должны базироваться на рабочей программе, которая разрабатывается по стандартным правилам прикладного статистического исследования.
Разработанные принципы и процедуры позволяют провести анализ как печатных источников, так и аудио, видео, телевизионных материалов, произведений искусства, расширяя, тем самым, область научных изысканий. Многообразие источников влияет на многообразие тем, приемов и концептуальных подходов, в том числе и в религиоведении. При этом работы затрагивают не только нарративные, но и видео, аудио источники.
При работе c данным методом возможно использование как программного обеспечения (TACT, General Inquirer, VAAL, WordStat, QDA Miner и ряд других), так и обработка данных «вручную» на основе математической статистики (например, по формуле условных частот).
Рассмотрим, как данный метод качественно-количественного анализа может быть применен к текстам, которые изучаются религиоведами. В ходе пилотного исследования, была проанализирована подшивка «Донских епархиальных ведомостей». Донская епархия одна из самых «молодых» епархий Русской православной церкви, она была образована по «высочайшему повелению» Николая I 5 апреля 1829 года. На 1896 г. в состав епархии входило одно викарство Аксайское, 26 благочинний (включали от 10 до 30 окрестных церквей), 542 прихода, 5 монастырей. Для епархии было характерно широкое распространение староверов, постоянная нехватка образованного клира; беднейшее сельское духовенство, большой процент населения инославного вероисповедания. С 1829 по 1917 г. во главе епархии было 12 предстоятелей. Наиболее видным архипастырем был владыка Платон (1867–1877), именно по его инициативе в епархии начали издаваться «Донские епархиальные ведомости».
«Донские епархиальные ведомости» выходили с 1869 по 1917 г. Издавались они в г. Новочеркасске, сначала в типографии Войска Донского, затем несколько лет «Частной Донской типографией» и в последние десятилетия — в типографии Донской епархии. Выпускались ведомости первоначально два раза в месяц, затем, с 1914 г., периодичность увеличилась до трех раз, а перед революцией читатели получали четыре выпуска ежемесячно. Объем каждого выпуска ведомостей варьировался от двух до четырех печатных листов «в восьмую долю», печать офсетная, практически без иллюстраций [2].
Целью исследования было определить не столько частоту появления каких-либо терминов / смысловых единиц, а определить, возможность выявления оценочной составляющей в текстах.
Без применения программного обеспечения был проанализирован достаточно большой массив материала, связанного с проблемой распространения староверов на территории епархии. В ходе первого этапа были выявлены не только смысловые единицы, но и введены критерии, по которым прослеживается негативная и/или положительная оценочная нагрузка той или иной смысловой единицы. Отметим, прежде всего, что уже в ходе первого этапа были выявлены три основных смысловых единицы, связанные с понятием «староверы»: «старообрядцы», «раскольники» и «еретики». Хотя в массиве эти три понятия уступают другой часто повторяющейся единице — «они», что свидетельствует о четком противопоставлении «нас» и «их», то есть о дихотомии в восприятии некоторых сограждан как чужих, не своих по признаку веры. Превалирование данной единицы хоть и показательно, но тяжело определяемо по смыслу. Именно по этой причине в пилотном исследовании данная единица нами не рассматривалась. Как гипотеза было выдвинута идея, что данные единицы априорно несут негативную коннотацию.
Оценочная нагрузка указанных смысловых единиц могла быть определена с помощью выявления связей между словами и окружающим контекстом. В ходе исследования были получены данные (Рис.1), что негативная (отрицательная) коннотация (Ряд 2) не столь широко проявляется, как можно было предположить на этапе выдвижения гипотезы (max = –4,7), более явно прослеживается интонация превосходства (Ряд 3, max = 27) и сожаления (Ряд 1, max = 17,2).
Связи выявленных смысловых единиц являются стабильными (СХ≥1), чаще всего негативная коннотация определялась словами «грешники», «отступники»; превосходства — «богоданное» (в отношении никонианского учения), «потерянное» и «заблудшее» (в отношении староверов); сожаления — «отошедшие» и «погубленные».
Рис. 1.
Отметим, превосходство над иными, согласно теории Альфреда Адлера приводит к таким формами поведения как, с одной стороны, напористость, заносчивость, а, с другой — покорность, послушание, злорадство, скромность [1]. Можно допустить, что и первое, и второе состояние присутствует в анализируемом массиве текстов.
При данном подходе следует говорить об эмоциональной напряженности текста, под которой понимается интенсивность переживаний в ходе оценочной деятельности и отношения автора текста к условиям протекания этой деятельности. При небольшой негативной коннотации и преобладании чувства сожаления и превосходства, пользуясь терминологией психологии, эмоциональная напряженность текста не отклоняется от аутогенной нормы.
Несомненно, что выявление такой оценочной составляющей эффективно и интересно, порой получаемые результаты могут отличаться от гипотезы. Но, в то же время, нельзя считать, что применение контент-анализа является абсолютно успешным рецептом, поскольку оценочные критерии выявить можно, а вот проверить результаты все-таки достаточно сложно. Специалисты, разрабатывающие контент-анализ как метод, выводят и другие проблемы: «авторской интерпретации», кодирования и декодирования, ложной корреляции, игнорирования контекста (социального, смыслового) [3].
Эти проблемы являются специфическими именно для этого метода, в частности, и эмпирической социологии, в целом. При религиоведческих исследованиях к существующим вопросам добавляются особые проблемы науки о религии.
Во-первых, контент-анализ применяется к массивам текстов, которые должны обладать следующие характеристиками: заданный тип источника, одна форма текстов, сопоставимый размер текстов и так далее. Массив, таким образом, должен быть однородным по характеристикам, авторству, социальному контексту, и создать его с позиций религиоведения достаточно трудно. Например, из трудов Отцов церкви IV века нельзя создать массив, поскольку их совокупность не отвечает требуемым характеристикам (особенно форме и источникам). Массив из Епархиальных ведомостей (что мы сделали в нашем примере-исследовании) допустим только в случае исключения при его формировании характеристики периода или сведения массива к одному-двум годам выпуска.
В этой же плоскости стоит вопрос о сопоставимости тех или иных текстов по форме и содержанию (даже если они находятся в одних временных рамках). Библия сама по себе — собрание текстов, но не может рассматриваться нами как массив текстов, поскольку неоднородна: ни хронологически, ни сюжетно, ни по форме текстов, ни по размеру текстов.
Во-вторых, и это уже чисто религиоведческая проблема, перед исследователем возникает несколько вопросов: что считать религиозным текстом? есть ли разница между сакральным и священным текстом? являются ли современные документы религиозных организаций (заявления, пресс-релизы, постановления, определения и etc.) религиозными текстами? Это серьезная методологическая проблема, которую еще только предстоит решить отечественному религиоведению. Сейчас же, при использовании метода качественно-количественного анализа, исследователь действует, руководствуясь только своими соображениями. По этой причине почти все работы, применяющие контент-анализ в религиоведческих исследованиях, связаны с официальными документами современных религиозных объединений.
Подводя итог, хотелось бы подчеркнуть следующее: метод качественно-количественного анализа, или иначе контент-анализ, распространен в гуманитарных и социальных науках и, несомненно, может применятся в религиоведческих исследованиях. Несмотря на сложность процедуры контент-анализа для гуманитариев и отсутствие доступного программного обеспечения, в последнее время такие исследования встречаются все чаще.
В рамках проведенного пилотного исследования массива текстов «Донские епархиальные ведомости» были выявлены критерии оценочных суждений, которые присутствуют в массиве. Было выявлено, что доминирующей оценкой является чувство превосходства, дополненное сожалением и негативом. Эмоциональная напряженность текстов находится в пределах нормы.
Это достаточно интересные результаты, однако, при применении контент-анализа существуют проблемы, как чисто общеметодологические («авторской интерпретации», кодирования и декодирования, ложной корреляции, игнорирования контекста), так и специальные религиоведческие. К последним можно отнести задачу выделения массива текстов и определение того, какой текст следует считать религиозным.
Впрочем, все указанные проблемы, можно будет преодолеть при увеличении работ по религиоведческой тематике, тогда «практика поможет теории», появятся пути решения указанных проблем.
Литература
1. Адлер, А. Индивидуальная психология как путь к познанию и самопознанию человека. Киев: Наука и жизнь, 1997.
2. Донские епархиальные ведомости. 1869–1917.
3. Таршис, Е. Я. Перспективы развития метода контент-анализа // Социология: 4М. 2002. № 15. С. 71–92.
Статья подготовлена при финансовой поддержке РГНФ, проект № 11-33-03351 «Межкультурный диалог в современном российском регионе: историческая ретроспектива и проблема построения».
Об авторе: Татьяна Александровна ФОЛИЕВА, кандидат философских наук, заместитель заведующего кафедрой профсоюзного движения и общих гуманитарных дисциплин Волгоградского филиала ОУП «Академия труда и социальных отношений» (Волгоград, Россия)