Байрон Иэрхарт. ДЖОЗЕФ КИТАГАВА / Пер. с англ. И.С. Анофриев

Джозеф Мицуо Китагава (1915-1992) — историк религий, гуманитарий, востоковед, священник, теолог, преподаватель и администратор; кроме того он был редактором первого издания «Энциклопедии религии» (1987). Карьера Китагавы объединяет сразу несколько континентов, традиций, дисциплин и социальных ролей.

Ранние годы. Китагава родился в Осаке в христианской семье: его отец был священником Епископальной церкви. С самого раннего возраста ему пришлось жить в среде христианского меньшинства в Японии, что совсем не вредило его чувствительности к разнообразию и глубине азиатского мышления и верований. Вспоминая то время, он писал:

«Меня всегда восхищали, завораживали и вдохновляли биографии двух людей: Конфуция и апостола Павла. … Люди вроде меня, родившиеся и выросшие на Дальнем Востоке, живут в тени выдающейся фигуры Конфуция. Нас вдохновляло его учение о единой человеческой природе, его убежденность в том, что образованием можно дать всем мужчинам и женщинам, его видение универсальной этики, основанной на развитии человеческой добродетели. Его призвание заключалось в том, чтобы воспитывать ученых (дзю), которые должны были оказывать влияние на управление народом. Хотя на протяжении жизни ему, к сожалению, так и не удалось убедить правителей принять его учение, своим ученикам он оставил высокие образцы для подражания. … Образованный человек призван овладевать спасительным знанием священной древности и осмыслять опыт современности в свете накопленной мудрости. … Как ребенку, выросшему в доме священника, мне с самого детства постоянно приходилось сталкиваться с именем другой выдающейся личности — апостола Павла. … Со временем я стал в первую очередь ценить его чисто человеческие качества; кроме того, многих из нас удивляло его тончайшее видение человеческой души и ее проблем. … Необычайно одаренный и в то же время подверженный простым человеческим слабостям Павел полностью отдал себя своему призванию — распространению благой вести … Ради этого он с радостью сносил все болезни, лишения, бедствия, побои, голод и тюремные заключения. Важно, что к глубокому понимаю смысла любви и тайны Бога его привела именно духовная зрелость. … Жизнь этих двух людей служила мне постоянным напоминанием о том, что наша значимость должна измеряться, в первую очередь, не нашими достижениями (особенно — научными достижениями), а тем призванием, которое мы избрали в этой жизни» (Kitagawa, 1979, pp. 18-20).

Личный опыт и полученное образование определили собственное жизненное призвание Китагавы — посредничество сразу между несколькими контрастными мировоззрениями. Китагава получил диплом университета Риккё, основанного Епископальной церковью, и, вслед за братом и отцом, стал священником этой церкви. Перед самым началом Второй мировой войны он приезжает в США, чтобы продолжить свое теологическое образование, но вскоре оказывается интернирован на все время войны вместе с остальными японцами и японо-американцами. Позже Китагава говорил, что именно в лагерях для перемещенных лиц, где он старался помочь своим товарищам в их религиозных нуждах, состоялось его настоящее знакомство с американским обществом. Он всей душой воспринял американские демократические идеалы, однако, с грустью отмечал, что «Америка оказалась неспособна осуществить свою веру в демократическое равенство» (Kitagawa, 1992, p. 128), что отразилось не только в личном опыте Китагавы как интернированного лица, но и в тех способах, которыми на государственном уровне решались расовые проблемы, а на международном — проблемы беженцев в США. Возобновить обучение Китагава смог только по окончании войны, в октябре 1945 г. Сначала он получил степень бакалавра богословия в теологической семинарии Сибери-Вестерн в Эванстоне, штат Иллинойс, в 1947 году. В это же время он занимается организацией миссии Епископальной церкви для проживающих в Чикаго японцев; со временем эта инициатива привела к к созданию Азиатского подразделения Чикагского диоцеза. Подготовку к написанию докторской диссертации Китагава проходил в Богословской школе Чикагского университета под руководством Иоахима Ваха; в 1951 году он защищает диссертацию на тему «Кобо-дайси и буддизм школы сингон» (Kobo-daishi and Shingon Buddhism).

Академическая карьера. Китагава начал работать в Богословской школе Чикагского университета в том же 1951 году. В первое время он помогал своему наставнику Иоахиму Ваху в послевоенном возрождении интереса к религиоведению. Их совместные попытки соединить раннюю американскую традицию сравнительного изучения религии с европейской Religionswissenschaft быстро прекратились после преждевременной кончины Ваха в 1955 году. Китагава немало поспособствовал приглашению Мирчи Элиаде в Чикагский университет; вместе с Чарльзом Лонгом и другими младшими коллегами они основывают новый подход — «историю религий», что отразилось в названии издаваемого ими журнала: History of Religions: An International Journal for Comparative Studies (выпускается с 1961 г.). Читая лекции по религиоведению на старших курсах, Китагава в то же время уделил большое внимание подготовке большой группы историков религии, а также осуществлял руководство несколькими занимающимися японскими религиями докторантами. Они же впоследствии превратили японские религии в особый предмет изучения в Северной Америке. Китагава неутомимо отстаивал необходимость введения сравнительного религиоведения в образовательные программы младших курсов и привлечения подготовленных историков религии к преподаванию этого предмета; он предвидел  большую роль, которую государственные учреждения будут играть в преподавании науки о религии, ранее осуществлявшемся только в частных организациях. Студенты Китагавы — и те, кто вместе с ним изучал японские религии, и специалисты в других областях — впоследствии стали работать в университетах всего мира, но особенно в США и Японии. Своим коллегам и ученикам он запомнился как искусный дипломат с безупречным внешним видом и манерами, а также как неутомимый и способный администратор.

Научная работы Китагавы прервалась на период с 1970 по 1980 гг., когда он в течение двух сроков был деканом Богословской школы. В этой должности он обратился к задачам, которые считал важными Уильям Рэйни Харпер (ученый основатель Чикагского университета, библеист и исследователь Ближнего Востока, сторонник научного изучения религии). Деятельность Харпера стала для Китагавы моделью совмещения научной и профессиональной работы и исследований сразу в нескольких областях. Следуя установленному идеалу, он реализовывал тройную образовательную и профессиональную миссию Богословской школы: сбалансированная теологическая исследовательская работа, гуманитарное (или научное) изучение религии и воспитание квалифицированных религиозных руководителей. Мартин Марти, ближайший сподвижник Китагавы, охарактеризовал его деканат следующим образом: «Китагава постоянно замечал, что пример Харпера может быть использован для оценки современного положения вещей. Поэтому его никогда не привлекали неопозитивисты, «слишком светские» религиоведы,  которые либо не хотели замечать существования общин верующих либо просто презирали эти общины. Но в той же степени его не впечатляли школы по подготовке священников и теологические заведения, недооценивающие необходимость критического научного исследования» (Marty, 1985, p. 13).

Китагава преследовал те же цели, когда участвовал в основании Института высших религиоведческих исследований (Institute for the Advanced Study of Religion, ныне — Центр Мартина Марти — Martin Marty Center) при Чикагском университете. В США он становится одним из основателей и столпов Американского религиоведческого общества (American Society for the Study of Religion),не забывая при этом всеми силами оказывать поддержку Международную ассоциацию истории религий (International Association for the History of Religions). Занимая должности в совете директоров токийского Международного института религиоведения (International Institute for the Study of Religion) и Фонда теологического образования (Fund for Theological Education), Китагава действительно был религиоведом международного масштаба. Кроме того, он был консультантом редакции Энциклопедии «Британника» и членом редакционной коллегии журнала Numen. Китагава совершал лекционные турне по всему миру; самые значимые из прочитанных им лекций включают: Лекцию памяти Иоахима Ваха в Марбургском университете, Лекции Чарльза Уэзли Брэшерса по истории религий в Северо-западном университете, Лекцию по сравнительному религиоведению памяти Чарльза Стронга в университетах Австралии, Роквелловскую серию лекций в университете Райса и Лекции по истории религий (спонсированные Американским советом научных обществ). Научная работа Китагавы была отмечена присвоением ему нескольких почетных степеней.

Научный вклад. Научную работу Китагавы можно оценить по ряду автобиографических замечаний: «Будучи сыном получившего конфуцианское образование христианского священника и воспитываясь в Ямато, старейшей провинции Японии, где моими товарищами по играм были дети буддийских и синтоистких жрецов, я очень рано осознал важность религии» (Kitagawa, 1987, p. ix). Отделяя себя от некоторых японских ученых, которые начинали с религиоведения, а заканчивали теологическими изысканиями, Китагава пишет: «Я заметил, что мой собственный научный путь пролегал в противоположном направлении: от теологии к философии религии, к Religionswissenschaft (то есть к истории религии или, говоря по-японски, к сукё-гаку) (1987, p. ix). Основываясь на личном опыте японца-христианина, Китагава обращался к жителям Азии с целью расширить их точку зрения на христианство, одновременно критикуя западный мир за европоцентристскую концепцию христианства. Китагава получил первоначальную научную подготовку в Японии, затем, пройдя суровую процедуру знакомства с американской демократией в качестве интернированного лица, он завершил свое образование в американских условиях, но находясь под европейским влиянием своего учителя Ваха. Еще позже, во время сотрудничества с Элиаде, он создал более утонченное представление о религии. Китагава совместил используемую Вахом концепцию Verstehen (понимание) и Religionswissenschaft, в результате чего появилась более современная «история религий». Как и Элиаде, Китагава сетовал на то, что у нас нет более точного, чем «религия», термина. Но при этом он настаивал, что «исходным пунктом для Religionswissenschaft являются исторически данные религии» (Eliade and Kitagawa, 1959, p. 21). Он соглашался с критикой историко-религиоведческого подхода в том, что «не существует ни одного чисто религиозного феномена» и в то же время принимал точку зрения Элиаде, что «смысл религиозного феномена может быть понят только если этот феномен изучается именно как нечто религиозное», то есть рассматривается с религиоведческой или историко-религиоведческой точки зрения (Eliade and Kitagawa, 1959, p. 21).

Библиография 

В самом начале своей карьеры опубликовал большое количество статей для широкой аудитории, посвященных весьма широкому кругу вопросов. В них отразилось озабоченность Китагавы рядом социальных и политических (например: интернирование японо-американцев вов ремя войны и отношение к беженцам) и теологических (ситуация в азиатских церквях и особенности миссионерской работы). Лучшими источниками этих материалов являются книги: Festschrift edited by Frank E. Reynolds и Ludwig Theodore M. Transitions and Transformations in the History of Religions: Essays in Honor of Joseph M. Kitagawa (Leiden, 1980); библиография (pp. 3 – 9) включает полный список книг и статей, изданных до 1980 года. Рейнольдс  Людвиг также представили обзор методологии Китагавы (pp. 11 – 21). Некоторые публикации Китагавы представляют собой посмертное издание работ его учителя, Иоахима Ваха: The Comparative Study of Religions (New York, 1958); Understanding and Believing: Essays (New York, 1968); и Essays in the History of Religions (New York, 1988). Кроме того, он также написал книгу Gibt es ein Verstehen fremder Religionen?: Mit einer Biographie Joachim Wachs und einer vollstandigen Bibliographie seiner Werke (Leiden, 1963). Китагава часто выступал редактором работ другим ученых, см. например, Hori Ichiro Folk Religion in Japan: Continuity and Change (Chicago, 1968) (совместно с Алан Миллером); вместе с Чарльзом Лонгом он был редактором сборника Myths and Symbols: Studies in Honor of Mircea Eliade (Chicago, 1969); также он был соредактором нескольких книг на японском языке; на этот же язык переводились некоторые его статьи и книги.

Личный вклад Китагавы в историю религий отражен в нескольких статьях, например «The History of Religions in America» in The History of Religions: Essays in Methodology, ed. Mircea Eliade and Joseph M. Kitagawa (Chicago, 1959), позднее переизданная в The History of Religions: Understanding Human Experience (Atlanta, 1987) – собрании его ключевых статей по истории религии и Religionswissenschaft. Заслуженную славу Китагаве принесла работа в области изучения японских религий. Его докторская диссертация «Kobo-daishi and Shingon Buddhism» (Chicago, 1951) никогда не издавалась, но получила широкое распространение (в фотокопиях в университетских библиотеках). Самая главная обзорная работа Китагавы Religion in Japanese History (New York, 1966)[1] до сих пор используется как учебник. Основные статьи на эту же тему собраны в On Understanding Japanese Religion (Princeton, N.J., 1987). Занимаясь научной работой, Китагава не терял интереса к социальной проблематике, о чем свидетельствует издание The American Refugee Policy: Ethical and Religious Reflection (Minneapolis, 1984). В конце своей карьеры он обратился к более широким темам, в результате чего появилась теологическая книга The Christian Tradition: Beyond its European Captivity (Philadelphia, 1992) и комплексные работы The Quest for Human Unity: A Religious History (Minneapolis, 1990) и Spiritual Liberation and Human Freedom in Contemporary Asia (New York, 1990). Китагава написал краткую автобиографическую статью “Vocation and Maturity” (pp. 18 – 20) in Criterion: A Publications of the University of Chicago Divinity School 18, no. 2 (1979). Положительную оценку научной, преподавательской и административной деятельности Китагавы см. Criterion 24, no. 3 (1985) в статьях Robert Wood Lynn, “The harper Legacy: An Appreciation of Joseph M. Kitagawa” (pp. 4 – 8); Martin E. Marty, “Joseph M. Kitagawa, the Harper Tradition, and this Divinity School” (pp. 9 – 13) и D. Gale Johnson, “Comments on Joseph Kitagawa’s Day” (pp. 14 – 16). Дань памяти Китагаве отдана и в Criterion 32, no. 1 (1993) в статье Nancy Auer Falk and H. Byron Earhart, “Perfect in Dress and Address: Remembering Joseph Mitsuo Kitagawa, 1915-1992” (pp. 10 – 16).

Байрон Иэрхарт

Энциклопедия религии (2005)