Фридрих Макс Мюллер (1823-1900) — филолог и исследователь Вед немецкого происхождения, профессор Оксфордского университета и известнейший лектор-популяризатор сравнительного изучения языка, мифологии и религии, издатель Ригведы (Rig-Veda Samhita, 6 vols.) и серии “Священные книги Востока” (The Sacred Books of the East, 50 vols.)
Фридрих Макс Мюллер родился 6 декабря 1823 года в городе Дессау в маленьком германском герцогстве Ангальт-Дессау. Его отец, Вильгельм Мюллер (1794-1827), был выдающимся поэтом-романтиком, известным как “германский Байрон” за написанный в поддержку греческого национально-освободительного движения цикл стихов “Греческие песни” (Griechen Lieder). Еще до преждевременной кончины Вильгельма, Франц Шуберт создал два вокальных цикла — “Зимний путь” (Winterreisse) и “Прекрасная мельничиха” (Die Schone Mullerin) — обессмертив тем самым два его одноименных поэтических сборника. Мать Мюллера, Адельгейда Мюллер (1799-1883) была старшей дочерью Людвига фон Базедова, главного министра герцогства Ангальт-Дессау. Мюллер получал образование в соседнем Лейпциге: сначала в Школе святого Николая, учеником которой в свое время был Лейбниц, затем — в Лейпцигском университете, где, благодаря заслугам отца, был принят в художественное сообщество города. Сначала Мюллер думал о том, чтобы стать поэтом и музыкантом, но позднее его увлекла научная жизнь. Изучая философию с Кристианом Вайссе и Морицем Вильгельмом Дробишем, он обнаружил особую одаренность в изучении языков, освоив греческий, латинский, арабский и персидский языки, а также санскрит, которым занимался под руководством Германа Брокгауза. Получив степень по философии в 1843 году, Мюллер продолжает свои занятия санскритом и сравнительной филологией под руководством Франца Боппа (получившего известность за исследование лингвистических связей между языками так называемой арийской языковой семьи) а также Фридриха Шеллинга, под влиянием которого Мюллер начал усматривать поразительные параллели в истории языка и в истории религии. В начале 1845 года он отправляется в Париж, чтобы изучать санскрит у Эжена Бюрнуфа. Краткое пребывание Мюллера в Берлине было отмечено изданием его первой книги — перевода на немецкий язык сборника индийских басен — “Хитопадеша” (1844, перевод на английский — 1866), но именно в Париже он обрел того самого наставника, в котором так нуждался. По настоянию Бюрнуфа и при дипломатической поддержке барона Кристиана фон Бюнсена, Мюллер получает от Ост-Индской компании и Оксфордского университета поручение подготовить критическое издание “Ригведы” — этот проект занял у него двадцать четыре года жизни и завершился выходом в свет шеститомного труда Rig-Veda Samhita (1849-1873), с комментариями Саяны. В 1846 году Мюллер направляется в Лондон, где находился полный список Вед. Фон Бюнсен и здесь помог ему занять первую преподавательскую и исследовательскую должность. Не считая кратких отлучек на континент, Мюллер прожил и проработал в Оксфорде всю оставшуюся жизнь.
После публикации в 1856 году статьи (размером с целую книгу) “Сравнительная мифология” (“Comparative Mythology”) Мюллер получил широкое общественное признание. В этой статье он применяет современный ему лингвистический анализ к изучению мифологии для того, чтобы “более основательным образом разобраться, как создаются мифы” (1909, p. 17). Мюллер полагает, что главным источником древней мифологии является солнце во всех феноменальных проявлениях. Мифы — это не просто персонификации солнца (восхода, сумерек и т.д.); в них обнаруживается метафизические соответствия, установленные мышлением и речью между непосредственными восприятиями природы и аналогиями, которые использовали древние индо-европейцы во взаимодействии с тем, что они воспринимали. Имена, данные людьми воспринимаем феноменам — nomina (ед.ч. nomen) позднее ошибочно принимались за божественные сущности — numina (ед.ч. — numen); мифы же создавались вокруг этих имен для того, чтобы объяснить их существование. Таким образом, с точки зрения Мюллера, мифология — это особая “мифопоэтическая” стадия (или формация) в развитии мышления, и как таковая она проявляет себя в современной речи и современном мышлении. По всей видимости, Мюллер заимствует эту и другие идеи у Бюрнуфа (включая утверждение, будто мифология представляет собой “болезнь” или недостаток языка), но именно солярная гипотеза, которую он отстаивал будучи только молодым ученым, в будущем заслонила его поздние более самостоятельные теории. С самого начала 1870-х годов мюллеровский подход к мифологии стал подвергаться яростным атакам оппонентов, вроде Эндрю Лэнга. Именно лэнговская критика оказала самое разрушительное влияние на ту респектабельность и значение, которыми мифологические теории Мюллера пользовались раньше.
В 1858 году Мюллер был избран членом Колледжа всех душ, что, наряду с получаемой им стипендией в качестве заместителя тэйлоровского профессора современных европейских языков, обеспечило ему достаточный доход и позволило жениться и завести семью. В 1859 году была издана самая специальная филологическая работа Мюллера — “История древней санскритской литературы” (A History of Ancient Sanskrit Literature). В 1860 году он проиграл жесткий конкурс на замещение боденской кафедры санскрита в Оксфордском университете, но в 1861 и 1863 представил серию блестящих лекций о науке о языке, которые затем были изданы в двух томах под названием “Наука о языке” (Lectures on the Science of Language). К этому времени Мюллер становится ведущим специалистом в своей области. Признавая его заслуги, Оксфордский университет создает специально для него кафедру сравнительной филологии, которую он занимал с 1868 года и до своей отставки в 1875 году.
Мюллер заработал прижизненную славу не только за свои труды в области сравнительной филологии и мифологии, но и как поборник сравнительного изучения религии как “науки”, отдельной от теологии. Но, вопреки всем приложенным усилиям, его религиоведческие работы не пользовались длительным успехом, на который он так рассчитывал. После его смерти в 1900 году, лондонская “Таймс” опубликовала некролог, в котором Мюллера оплакивали как “одного из блестящих и плодовитых писателей нашего времени, чей голос очаровывал несколько поколений англичан; великого ученого … обладавшего … живейшим интересом к своему делу до самой смерти, удивительно сочувствующим умом и редкой смесью талантов поэта и исследователя” (цитата по Voigt, p. 81). Другие реагировали на смерть Мюллера куда более сдержанно, например — Луис Генри Джордан, оценивший его вклад в сравнительное религиоведение как “неполный и до странного неполноценный”. Джордан заявляет, что Мюллер “пытался исследовать слишком много предметных областей” и поэтому “мог заниматься ими только в редкие часы досуга, которые ему едва удавалось выкроить. Именно поэтому ему никогда не удавалось найти достаточно времени, чтобы со всей решительностью и постоянством посвятить себя развитию сравнительного религиоведения” (pp. 153-154). Мюллер действительно не мог устоять перед искушением заняться каждым возбуждавшим его любопытство вопросом, но при этом он составил для себя особую программу исследований, затронувшую вопросы происхождения и развития религии, мифологии и философии (или точнее — познавательных способностей и мышления) на основе “научного”, то есть сравнительного и исторического изучения языка. Почти в самом конце жизни в книге “Вклад в науку о мифах” (Contribution to the Science of Mythology, 1897) Мюллер раскрыл перед читателями логические связи между четырьмя науками, которым он посвятил всю свою 55-летнюю оксфордскую карьеру. Следуя методу анализа и уточнения понятий, заимствованному у немецких философов Иоганна Гербарта и Фридриха Шеллинга, Мюллер собирался исследовать глубины индо-европейских (или арийских) языков, слой за слоем, вплоть до корней общеупотребительных слов, чтобы раскрыть и объять “всю сферу деятельности человеческого мышления: с самых древних времен (насколько это позволяют нам наши знания) и до настоящего времени” (p. v). Далее он поясняет: “В мире нет ничего более древнего, чем язык. История человечества начинается не с грубых каменных орудий труда, скальных святилищ или пирамид — но с языка. Вторая ее стадия представлена мифами, то есть первыми попытками перенести явления природы внутрь мышления. Третья стадия — религия, когда люди осознают существование моральных сил и, в конце концов, Одной-Единственной Моральной Силы, стоящей за и над всей природой. Четвертая и последняя стадия — это философия, или критика чувственного опыта силами разума в его законных границах” (p. v). Мюллер полагал, что в древних ведических текстах, в их мифологии ему удастся найти и корни мышления, и наиболее ранние формы религии. В своей “Автобиографии” (Autobiography, 1901) он писал: “все знание (индивидуальное или принадлежащее всему человечеству) должно было начинаться с того, что воспринимают чувства, и только потом оно начинает превосходить чувственный опыт. Только после того, как голубой эфир был воспринят и назван по имени, стало возможно постичь его и говорить о нем как о действующем существе, как о боге. Это шаг от видимого к невидимому, от воспринимаемого к постигаемому, от природы к богам, над ней властвующим, от них — к более возвышенной, невидимой духовной силе. Все это проносится перед нашими глазами в ведических текстах, а затем находит отражение у Гомера и Пиндара” (pp. 149, 150).
Тридцатью годами ранее, в предисловии к многотомному собранию своих статей “Стружки из немецкой мастерской” (Chips from a German Workshop, 1867) Мюллер уже пришел к осознанию взаимосвязей между языком, мифологией, религией и мышлением и необходимости их научного изучения историческим и сравнительным методами. Он писал: “Для меня нет более завораживающего предмета, чем исследование происхождения и первых ростков человеческой мысли — исследования не теоретического, но исторического” (p. ix). Иногда он сравнивал свои лингвистические труды с работой археолога или геолога, копающего сквозь камни и глину, чтобы добраться до самого нижнего слоя сознательного восприятия, на котором основывается весь исторический процесс эволюции мышления, мифологии и религии. Мюллер продолжает: “Язык до сих пор хранит отпечатки самых древних мыслей человека … погребенные под позднейшими наслоениями, здесь или там они могут быть извлечены на поверхность в той отчетливой форме, в которой они когда-то существовали … продолжая наше исследование от самого современного до самого древнего слоя, мы дойдем до базовых элементов и корней речи и через них — до базовых элементов и корней мышления” (p. ix). То, что касается корней языка, касается и корней религии: “Элементы и корни религии отделены от нас всей историей человека, насколько мы вообще можем ее проследить; история религии, как и история языка, открывается перед нами как последовательность сменяющих друг друга новых комбинаций одних и тех же радикальных [то есть корневых] элементов” (p.x). По Мюллеру основанием религии является первое осознанное восприятие Бесконечного, той самой “Одной-Единственной Моральной Силы”, о которой говорилось выше. Он был убежден, что именно это восприятие бесконечного лежит в основе базовых элементов всех религий, в число которых входит “осознание человеческой слабости и зависимости, вера в божественную власть над миром, различие между добром и злом и надежда на лучшую жизнь” (p. x).
За свою долгую научную карьеру Мюллер поучавствовал едва ли не во всех вызывавших острые противоречия интеллектуальных спорах; самым важным из них стал спор о книге Чарльза Дарвина “Происхождение видов” (On the Origins of Species, 1859). В “Науке о языке” Мюллер последовательно доказывал, что владение речью обозначает границу между человеком и животным. Он столь строго придерживался своей точки зрения, что, когда его младший оксфордский коллега Эдуард Тайлор стал защищать теорию Дарвина, это стало концом их до того вполне дружеского соперничества. Затем, когда в 1871 году вышла в свет книга Дарвина “Происхождение человека” (The Descent of Man), Мюллер в 1873 году отреагировал на нее серией “Лекций о философии языка господина Дарвина” (“Lectures on Mr. Darwin Philosophy of Language”), направленных, главным образом, против сторонников Дарвина. Мюллер повторно, но уже более систематично изложил свои взгляды в книгах “Наука о мышлении” (The Science of Thought, 1987) и “Три лекции о науке о языке” (Three Lectures on the Science of Language, 1889). Следует отметить, что во всех этих работах главной темой размышления были угрозы, которые дарвиновские идеи несли даже не религии, а естественным наукам. Мюллер уже давно принял идею эволюционного развития религии; он отвергал факт особого откровения или наличие у человека какой-либо религиозной способности или инстинкта, который мог бы служить источником религии или религиозных идей. Он был уверен, что раз уж обезьяны не могут говорить и, следовательно, мыслить, то Дарвин полностью ошибается, ведь, как сказал сам Мюллер, “язык проводит непроходимую границу между человеком и животным” (1899, p. 5, см. также 1887, p. 152-178).
Не ограничиваясь открытой полемикой с Дарвином, Мюллер также представил английской публике свои соображения по поводу сравнительного изучения религии. Мюллер уже был достаточно известен за свои труды по сравнительной филологии и мифологии, но, благодаря провокационным лекциям о “науке” о религии, он заслужил похвалу в одних кругах и осуждение — в других, где “атеист под маской ученого” было самой лучшей характеристикой, которой он удостоился. Например, один из представителей духовенства назвал Гиффордские лекции Мюллера 1888 года “ничем иным, как крестовым походом против божественного откровения, против Иисуса Христа, против христианства”.
Свою первую серию лекций о религии, которую он назвал “Введением в науку о религии” (Lectures on the Science of Religion), Мюллер прочел в 1870 году, а издана она была в 1872 году с посвящением Ральфу Уолдо Эмерсону. Другая серия лекций, “Лекции о происхождении и развитии религии на примерах индийских религий” (Lectures on the Origins and Growth of Religion, as Illustrated by the Religions of India), была прочитана в Вестминстерском аббатстве как торжественные Гиббертовские лекции. В это же время он начинает издавать монументальную серию “Священные книги Востока” (The Sacred Books of the East), прославленное пятидесятитомное собрание священных текстов. В качестве личного вклада Мюллера в него вошли его собственные переводы, особенно “Упанишады” (Upanisads, 2 vols., 1879-1884) и “Дхаммапада” (Dhammapada, 1881), которые издаются до сих пор.
В последние десять лет жизни Мюллер еще раз возвращается к теме естественного (или эволюционного) развития религии в четырех Гиффордских лекциях, читанных в Глазго в 1888-1892 годах и потом изданных: “Естественная религия” (Natural Religion, 1889), “Материальная религия” (Physical Religion, 1891), “Антропологическая религия” (Anthropological Religion, 1892) и “Теософская или психологическая религия” (Theosophy or Psychological Religion, 1893). Здесь он еще раз утверждает, что религия начинается с восприятия человеком Бесконечного, заключенного внутри и стоящего вне природы и ее феноменов. Бесконечное существовало всегда и оставалось незамеченным, пока сознание человека не превозмогло сознание грубого животного. Уверенность в его существовании происходит не из божественного откровения, но из размышлений о Бесконечном в природе, в человечестве и в самом человеке. Именно это Мюллер имел в виду, когда говорил о естественной (а не природной) религии.
Незамеченные современными критиками творческого наследия Мюллера, именно эти лекции содержали его идеи в законченном и развитом виде, с тех пор как они начали формироваться пятьюдесятью годами ранее. Хотя сам Мюллер полагал, что его “наука о религии” преодолевает теологию, в конце жизни он стал говорить языком, возможно избыточно насыщенным теологией (европейской и неевропейской), что, однако, позволило ему создать поистине сравнительную науку о религии.
БИБЛИОГРАФИЯ
Byrne, Peter. Natural Religion and the Nature of Religion: The Legacy of Deism. London and New York, 1989. Очень полезный вторичный источник, в котором, среди прочего, исследуется философский и антропологический контексты научного изучения религии в Европе; здесь содержится великолепная в своем содержании глава о Мюллере и Тайлоре.
Chaudhuri, Nirad C. Scholar Extraordinary: The Life of Professor the Rt Hon. Friedrich Max Muller. New York, 1974. Пронизанная сочувствием биография Мюллера с обильными (но нецетированными) заимствованиями из первичных источников.
Jordan, Luis Henry. Comparative Religion: Its Genesis and Growth. Edinburgh, 1905; reprint, Atlanta, 1986. Современный событиям оценивающий обзор главных мыслителей и школ рождающегося сравнительного религиоведения.
Kitagawa Joseph, M., and John S. Strong. “Friedrich Max Muller and the Comparative Study of Religion.” In Nineteenth Century Religious Thought in the West, vol. 3, edited by Ninian Smart, John Clayton, Stephen Katz, and Patrick Sherry, pp. 179-213. Подробная интеллектуальная биография Мюллера, четко обозначающая и оценивающая его вклад в научное исследование религии.
Muller, F. Max. Chips from a German Workshop, vol. 1. London, 1867. Собрание ранних статей Мюллера о мифологии и религии.
Muller, F. Max. The Science of Thought. London, 1887. Полезный компендиум размышлений Мюллера о философии языка и критике дарвиновской теории происхождения человека.
Muller, F. Max. Contributions to the Science of Mythology. 2 vols. London, 1897. Солидное двухтомное изложение мюллеровской лингвистической теории происхождения мифа; написано пространно и с обилием технических деталей, но очень ясным языком.
Muller, F. Max. Three Lectures on the Science of Language, etc., with a Supplement, My Predecessors.. 3rd ed. Chicago, 1899. Серия лекция против Дарвина и его последователей с точки зрения философии языка самого Мюллера.
Muller, F. Max. My Autobiography: A fragment. New York, 1901. Личные размышления Мюллера о культурном и интеллектуальном климате викторианской эпохи и о его положении в нем.
Muller, F. Max. The Life and Letters of the Right Honorable Friedrich Max Muller, edited by his wife. 2 vols. London: Longmans Green, 1902. Весьма ценный первоисточник, собрание личной и профессиональной переписки Мюллера, изданное его женой Георгиной Мюллер.
Muller, F. Max. Comparative Mythology: An Essay. New York, 1909. Самая известная статья Мюллера.
Neufeldt, Ronald W. F. Max Muller and the Rg-Veda. Columbia, Mo., 1980. Критический пересмотр жизни и творчества Мюллера с точки зрения влияния Ригведы на его научное мышление.
Noire, Ludwig. Max Muller and the Philosophy of Language. London, 1879. Современная Мюллеру благожелательная оценка его философии языка, содержит главу о полемике между Дарвином и Мюллером с изложением собственных взглядов автора о происхождении языка.
Stone, Jon R., ed. The Essential Max Muller: On Language, Mythology, and Religion. New York, 2002. Сборник из девятнадцати статей и выступлений о почти сорокалетней научной карьере Мюллера.
Trompf, G. W. Friedrich Max Muller: As a Theorist of Comparative Religion. Bombay, 1978. Благожелательный обзор и оценка жизни и творчества Мюллера с акцентом влияния кантианской философии на его идеи.
Voigt, Johannes H. Max Muller: The Man and His Ideas. Calcutta, 1967. Умеренно благожелательный обзор жизни и творчества Мюллера.
Jon R. Stone. Muller, F. Max. Encyclopedia of Religion, vol. 9, pp. 6234-6237 (2005). Перевод с английского И.С. Анофриев