Доклад на научном семинаре «История психологии религии в России»» на базе Центра психологии религии ПСТГУ. Работа выполнена при финансовой поддержке гранта РГНФ, проект № 16-03-00799 «Психология религии в России: XIX – начало XXI века».
Дмитрий Модестович Угринович (1923-1990) – религиовед, специалист в области социологии и психологии религии. Окончил философский факультет МГУ и всю жизнь проработал сначала на кафедре философии гуманитарных факультетов, потом на кафедре истории и теории атеизма и религии (с 1970 г.). В 1965 г. защитил докторскую диссертацию по теме «О специфике религии и её месте в общественном сознании». С 1970 г. член Международной социологической ассоциации и вице-президент исследовательского комитета социологии религии (1970-1978). С 1961 г. Д.М. Угриновичем было написано около десятка работ, связанных с проблематикой психологии религии. В 1969 г. выходит в свет брошюра Д.М. Угриновича «Психологи религии» (всего 48 с.). В учебном пособии 1973 г. «Введение в теоретическое религиоведение» Угринович выделяет психологию и социологию религии в качестве основных разделов религиоведения. В 1986 г. Д.М. Угриновичем была подготовлена монография, которой завершается советский период в истории отечественной психологии религии[1].
По определению, данному исследователем: «Психология религии изучает психическую деятельность, психические процессы, состояния и свойства людей религиозных, верующих»[2]. К психологическим проблемам религиоведения Угринович относил изучение психических особенностей верующих, их внутреннего мира, исследование религиозных представлений, чувств и переживаний. В трактовке Угриновича, религиозное сознание включает верования, представления, образы, идеи, настроения, чувства[3]. Общий признак любого религиозного сознания – «вера в сверхъестественное».
В своих работах по психологии религии Угринович опирается на труды советских психологов Л.С. Выготского, С.Л. Рубинштейна, А.Н. Леонтьева и др.. Вслед за ними он провозглашает социальную природу психики человека[4]. Поэтому религиозные понятия, согласно Угриновичу, не следует рассматривать как врожденные, изначально присущие индивидуальной психике.
Религия также является социальным продуктом, а религиозность личности — результатом ее взаимодействия с социальным окружением. Анализ человеческого сознания предлагается вести с позиций социальной психологии. Важно изучение контакта человека с семьей, школой, производством, религиозной общиной.
В трудах Д.М.Угриновича особенно заметно стремление остаться в рамках официальной идеологии, не погрешить против официального марксизма. Он целенаправленно обрисовывает круг вопросов, по которым пройдет демаркационная линия между «правильной» и «неправильной» (марксистской и не-марксистской, буржуазной) психологией религии: 1) соотношение гносеологического и психологического анализа религиозной психики.; 2) соотношение индивидуального и социального в психике религиозного человека; 3) соотношение в психике верующих эмоциональных, познавательных, волевых процессов, сознания и бессознательного.
В отношении первого пункта Угринович всячески настаивает на том, что психологические особенности религиозных людей можно выяснить лишь при условии содержательного анализа их психики, т.е. выявления того специфического предмета их веры, который мы характеризуем общим понятием «сверхъестественное»[5]. Под верой в сверхъестественное он понимает не только веру в сверхъестественные существа, но также веру в сверхъестественные свойства реальных предметов и в сверхъестественные связи между материальными объектами[6]. Предвидя возможное возражение, Угринович пишет: «Следует заметить, что выделение веры в сверхъестественное как научного критерия религиозного сознания нисколько не колеблется тем предположением, что первобытный человек не отличал естественное от сверхъестественного. Если он и не отличал этих явлений, то объективно указанные различия существовали и наука не может их игнорировать»[7].
Оставаясь в целом в горизонте «научного атеизма», Угринович полагает, что без учета гносеологической оценки специфического предмета религиозной веры как объекта вымышленного, фантастического, иллюзорного психология религии не может научно решить ни одной своей проблемы. Только с этих методологических позиций можно выявить отличие религиозной веры от безрелигиозной, показать, какой вред наносят религиозные верования развитию личности, какую специфическую направленность они придают человеческому мышлению, чувствам и воле, как влияют на поведение человека.
Проблему соотношения индивидуального и социального в психике религиозного человека Угринович однозначно решает в пользу социального: «все содержание психики индивида есть порождение и отражение его взаимодействия с окружающим миром, в том числе с социальной средой»[8]. Угринович отмечает, что марксистская психология не отрицает существования бессознательных (неосознанных) процессов и явлений в человеческой психике. «Однако из этого не следует, во-первых, что именно бессознательная сфера психики является главным источником религиозной веры и, во-вторых, что религиозная вера в любых повседневных ее проявлениях предполагает доминирование бессознательного над сознанием»[9].
В системе гуманитарного знания Д.М. Угринович видит психологию религии как социально-психологическую дисциплину, вступая тем самым в спор с западными коллегами, которые скорее относят психологию религии к области общей психологии.
[1] Угринович Д.М. Психология религии. М., 1986.
[2] Угринович Д.М. //ВНА. 1971. 11. С.9-28.
[3] Угринович Д.М. Введение в религиоведение // 50 лет кафедре философии религии и религиоведения филосрфского факультета МГУ. М., 2009. С.203.
[4] Там же. С. 207.
[5] Угринович Д.М.
[6] Угринович Д.М. Философские проблемы критики религии. М., 1965. С. 138 – 139. Его же. О специфике и структуре религиозного сознания // Вопросы научного атеизма. 1966. № 1. С. 46.
[7] Угринович Д.М. Философские проблемы критики религии. М., 1965. С. 139 – 140.
[8] Угринович Д.М. Философские проблемы критики религии. М., 1965. С. 166.
[9] Там же. С. 147.