Энциклопедия «Религиоведение», стр. 5071-5074
Статья Митио Араки[1]
«Ками» (2005)
С точки зрения истории и религии то, что подразумевалось под словом ками не может исчерпываться только лишь этим термином, т.к. часто смысл его можно выразить и в других словах, таких как тама (душа, духи), или же через названия природных явлений, начинающихся с иероглифа-префикса ми (сакральное, священное), хи (духовное, сакральные силы) и итсу (священные силы)[2]. Эти термины относятся как к конкретным природным ландшафтам: небу, горам, холмам, рекам, морю, лесу, так и к чему-то безымянному и экстраординарному. В некотором смысле, можно сказать, что вся Вселенная пронизана священной природой ками, что объединяют ее в единое целое. Характерные черты ками на ранней стадии развития японской истории схожи с элементами других ранних религиозных традиций мира.
Характерный черты ками.
Существует несколько важных черт, зафиксированных в ранних японских источниках. В первую очередь, на архаическом уровне религиозного опыта ками проявляют свою вездесущность и амбивалентность. Термин ками относится ко всем существам – добрым и злым – приводящим в трепет и достойным особого почтения. Ками, ответственные за процветание (плодоносность) территории и за благополучие живущих на данной территории людей, обычно управляет местностью и может нанести вред или даже уничтожить ее, если к нему относятся пренебрежительно. Таким образом, ками должно уважать, иначе он покарает людей. Во множестве случаев раскрывается разрушительная и ужасающая природа ками, но те же жестокие ками в то же время могут быть любящими и добрыми. Те ками, которые отвечают за болезни и эпидемии, наделены силой, как распространить их, так и вылечить всех страдающих. В этом смысле ками рассматриваются как устрашающие существа, обладающие сверхчеловеческими способностями и управляющие территорией, как существа ответственные за ее процветание и благополучие. Один из наиболее известных примеров можно найти в ««Кодзики»» (свиток второй, глава 95), в котором император Тюаи должен умереть по причине неподчинения воли ками, переданной через оракул[3]. Не раз ками выступает именно в этой роли (татари-гами), т.е. причиняет вред людям за пренебрежительное отношение к себе, но и вознаграждает за уважение и почитание.
Невидимые и скрытые ками.
Второй по важности характеристикой ками является то, что они невидимы или же скрывают свой облик. Первая семерка ками, возникших «когда впервые раскрылись небо и земля», следуя мифу, были «невидимы» или же «скрывали свой облик» («Кодзики», свиток 1, глава 1). Существует множество свидетельств, говорящих о «незримой» природе ками. Как изначально скрытые и невидимые, ками отвечают молящимся, спускаясь на землю и поселяясь или вселяясь в осязаемые объекты: священные пространства, деревья, камни, или в людей. Молящиеся обращаются к ками посредством ритуала, а после, отпускают их обратно в незримый мир. В история вышеупомянутого императора Тюаи говорилось также о трансе императрицы Окинага-тараси-химэ, через которую незримый дух-ками передавал сообщение-оракул. Не только в классических текстах, но на протяжении всей истории в японских религиях видимый мир религиозных феноменов имеет явственно выраженное подкрепление, т.к. он связан и поддерживается незримым миром ками-духов. Он проявляется посредством «размытости границы», по разным каналам которой осуществляется связь между двумя мирами, видимым и невидимым – миром людей и миром ками. Эта кажущаяся граница, так же как и частые переходы ками-духов через нее, подтверждают наличие единой духовной вселенной древних японцев (Китагава, 1987, стр. 44-45). Так, священный водопад в Нати описывали и почитали в том виде, в каком и видели, т.е. в виде водопада, который и был священным вместилищем ками. Аналогичная ситуация была и со священной горой Мива-яма. Таковы примеры особых случаев проявлений ками, которые остаются при этом по сути сокрытыми.
После проникновения буддизма на японский архипелаг (около 550 г. н.э.) началось активное строительство святилищ и стали производить меньшее количество изображений ками. До проникновения буддизма люди молились исключительно ивакура (священным камням) или го-синбоку (священным деревьям), или в других местах, которые «посещали» ками, дабы ответить на молитвы в непосредственном присутствии.
Странствия ками.
Следуя ранним японским источникам, третьим свойством ками является постоянное перемещение – они никогда не остаются навечно на одном месте, посещая священные места, вселяясь в медиумов для передачи оракула вопрошающим. Такая мобильность ками дает возможность медиумам совершать периодические визиты в различные общины, а также позволяет ками вселяться в различные объекты и места. Ками перемещается свободно и в вертикали и в горизонтали. Важно также помнить слова Джозефа Китагава[4] о том, что духи ками перемещаются сквозь невидимую границу меж миром людей и божественных сущностей, или меж миром живых и мертвых, что служит еще одним свидетельством их мобильности.
Ками разной природы
Четвертая характеристика ками по ранним источникам состоит в том, что многие ками различные по своей природе сосуществуют. Это многообразие часто неверно интерпретировалось японскими исследователями как свидетельство «политеистичной» природы японской религиозной традиции. Однако подобные концепции – политеизма, монотеизма и пантеизма – пришли из западной философии Баруха Спинозы (1632-1677). Другими словами, эти концепции были навязаны западной культурой и применены для описания феноменов японской религиозной традиции, а потому не слишком помогают в деле интерпретации подобных явлений японской истории.
Существование множества ками необязательно свидетельствует о «политеизме». В различных религиозных традициях мира существуют ясные свидетельства диалектичного отношения между одним и множеством богов в рамках одной традиции. Японская история донесла до нас исключительный пример «монолаторных»[5] религий (религий, в которых поклоняются одному божеству) в моменты серьезной критической общественной ситуации периодов Хэйан (794-1185), Камакура (1185-1333) или Токугава (1600-1868), а также в ранние годы эпохи Мэйдзи (1868-1912). Однако, как только тяжелые времена подходили к концу и люди возвращались к мирной жизни, общество вновь возвращалось к миру бесчисленных ками.
В истории древней Японии также можно найти примеры поклонения людей множеству ками. Вследствие этого мы можем сказать, что сосуществование множества ками – это одна из важных черт ранней японской истории. В самых древних японских хрониках «Кодзики» (Записки о деяниях древности) упомянуты имена более чем трех сотен ками. В Энгисики (Уложение годов Энги) молящиеся обращаются к различным ками – не только к ками, обитающим на Небесах, но и к ками земным, как, к примеру, ками данной территории, очага, дороги, дворцовых врат и т.п. Другими словами, каждому ками отводилась своя роль в рамках религиозной жизни раннего японского общества.
Ками местного и «утопического» типа[6]
Пятая характеристика ками касается специфики ками, опекающих конкретные общины, места или занятия – они полностью владеют и отвечают за подчиненные им объекты и людей. Люди возносят молитвы ками дорог, ками гор, ками рек, вопрошая о защите или разрешении перейти через них. Ками ветра, огня или очага отвечают на молитвы хозяина этих мест. Но если люди не воздают должное божеству, то ками оборачивается карающей силой, которая наказывает провинившихся. Как и в случае с религиозными представлениями древних первобытных культур, ками данной местности повелевает пространством, границами, переходами или дверными проёмами, и часто их зовут соответственно месту, которое они охраняют, к примеру, ками дверного прохода, ками горного перевала, или ками конкретной деревни. То есть ками олицетворяет как приводящие в трепет и устрашающие силы, так и чудотворную, мягкую и любящую природу. В разрез с этим типом ками идут утопические типы ками, которые привлекают и притягивают людей к отдаленным, сакральным центрам. Так, например, знаменитое милленаристское движение[7], адепты которого покланялись токоё-гами (ками вечного рая), призывало избавиться от всей собственности и бежать танцевать вокруг горы Фудзи, с которой обещало спуститься божество и даровать всем рай долгожительства и благосостояния. Движение было быстро подавлено правительством в 644 году в третий год правления императора Когёку, непосредственно перед установлением системы рицурё[8]. Также различные виды паломничества развивались на протяжении всей японской истории, совершая которые люди покидали место их повседневной жизни, дабы получить благословление от ками из дальних мест.
Ками в доисторических культурах
С точки зрения развития истории и культуры в традиции доисторического периода Дзёмон[9] (примерно с 10 000 лет до н.э. по 4 в. н.э.) входило почитание ками, близко связанных с культурой охотников и собирателей, то есть традиций подсечно-огневого сельского хозяйства и рыболовства. Репрезентативным примером ками этой традиции были земные[10] богини гор и моря. В период Яёи (4 в. до н.э. – 7 век н.э.) культивирование рисовой культуры в низинах становится важным производственным ресурсом. В то время как подсечно-огневое сельское хозяйство требовало постоянных передвижений, чтобы менять поле культивирования каждый третий год в течение двадцати лет, чтобы дать почве отдохнуть. С началом выращивания рисовых культур люди стали поколениями оставаться на одном месте для оплодотворения и обогащения почвы. В традиции выращивания рисовых культур ками земли (полей), воды (дождей), солнца и луны, так же как и духи-ками риса (ина-дама), все со специальными, четко прописанными функциями, были изначально интегрированы и объединены в мир ками духов-риса, составляя пантеон различных ками. Получившийся пантеон составил базу мифа о древнем государстве.
Ками в государственном мифе.
Различные ками, упоминаемые в мифологическом своде «Кодзики», являются свидетельством входа японского народа на новую историческую стадию социальной и религиозной жизни. Другими словами, в японской истории появились новые ориентиры для человека (новое положение человека?). Этот процесс был чем-то «новым» именно потому, что они более не были первоосновой, но скорее элементом цивилизации, т.к. государство стало частью мифологической истории и природы ками.
Мотоори Норинага (1730-1801) – изобретатель синтоистской теологии периода Токугава – считал, что «Кодзики» сакральным текстом синтоизма и определял «ками» как «любое существо с необычайно сильной духовной силой, которая внушает благоговение». Такое определение ками представляется полным и широким. Однако нас может сбить с пути правильного понимания попытка интерпретировать «Кодзики» как единственный источник, ведущий к пониманию сакрального знания в японской религиозной традиции.
Как часто замечают исследователи, текст «Кодзики» уже окрашен государственной идеологией системы рицурё. Мотоори пытался интерпретировать исторические события, опираясь на текст «Кодзики», который уже был составлен под влиянием государственной идеологии древней Японии. «Кодзики» являются текстом, интерпретирующим основы появления государства через генеалогию различных ками, а следовательно, каждый ками играет свою роль в истории легитимизации существовавшей тогда государственной системы. Ками становятся более безликими элементами в мифологической структуре государства, т.к. определяются по функции – как создатели и предки государства, а также первых людей и их потомков. Небесный и земные ками составляли идеологию единства государства. Божество, которое ранее служило хранителем определенного местного клана или деревни, теперь было отделено от этой узкой общины и превратилось в ками, охраняющего все государство, предка целой нации. Но в фольклорной традиции и в иных текстах можно найти свидетельства того, что были ками, о которых не упоминалось ни в «Кодзики», ни в Энгисики. Такое многообразие ками можно наблюдать в последующие периоды развития японской истории.
Буддизм и ками
Когда буддизм появился в Японии, Будде стали поклонятся как иностранному ками. Однако вскоре начался процесс взаимодействия буддизма и синтоизма, и в процессе образования древней государственной системы буддийские школы, синтоистский пантеон, конфуцианская идеология и учение школы инь-ян и даосизм систематизировались и монополизировались правительственной системой рицурё в течение периода Нара (710-784 н.э.) и большую часть периода Хэйан.
Различные кризисы на протяжении периодов Нара и Хэйан, включая постепенное разрушение изнутри самой государственной системы рицурё, периодические неурожаи, а за ними голод и эпидемии в центральной части японского архипелага, привели к возникновению новой формы ками, известной как горё-син («божества-гневные духи[11]»). Горё-син изначально были онрё («мстительными духами умерших людей»), чья жизнь прервалась вследствие трагической смерти, чаще всего наступавшей по причине политического соперничества. С развитием культа, горё-син превратились в благодетельных ками, которые отвечают на молитвы людей.
Духи онрё и ками—горё, олицетворявшие в себе агонию смерти и неудовлетворенности жизнью, стали популярны в среде простолюдинов. Однако те же самые ками воспринимались и в качестве существ, способных навредить людям, не почтивших их должным образом. Во всех сферах буддизма стали разрабатываться магические техники, направленные против гневных онрё, что повлекло к созданию новых буддийских движений.
Возникновению этих новых буддийских сект, которые называются «японским буддизмом», предшествовал жестокий период борьбы с онрё и горё. Также, на протяжении эпохи Хэйан и Камакура развивались синкретические отношения между японскими и иностранными ками (Будда), в которых различные японские божества интерпретировались сперва как воплощение Будды (хондзи суидзяку). Позднее стали считать, что именно ками явились в Индию, чтобы стать Буддой.
Влияние буддизма оставалось подавляюще сильным в период Камакура. Однако в период Токугава неоконфуцианская идеология стала интерпретировать местную традицию Синто как отдельную от буддизма. Эта тенденцию можно ясно рассмотреть на примере развития Национального Учения, представленного в работах Мотоори, посвященных анализу «Кодзики», в процессе изучения и интерпретации которых он старался стереть следы влияния иностранных религий. Более того, интерпретация Мотоори «Кодзики» как священного текста и его определение природы ками преуспели и стали развиваться в националистическом ключе А.Хирата и последующими теологами. В рамках подобных штудий, разделение ками и будд происходило не только теоретически, но и практически. Поэтому такая концепция ками и традиция интерпретирования также является новым религиозным движением.
Синкретические религии.
Одной из проблем ками в народной и бытовой религиозности является то, что буддисты практически потеряли религиозную свободу в период Токугава. Это произошло по причине использования системы дзидан сэйдо[12] неоконфуцианским режимом Токугава. Буддийские монастыри при Токугава стали официальными центрами, в которых регистрировали всех граждан, чтобы подтвердить, что они не являются членами враждебных религиозных течений, среди которых числилось и христианство. Синтоистские святилища также находилось под контролем правительства. Таким образом, все духовные потребности народа были удовлетворены посредством фрагментарных, но многочисленных, элементов синкретического объединения народных верований и обрядов, таких как паломнические движения и народные религиозные практики магического характера (гадания, амулеты, заклинания и различные молитвословия, имеющие хождение в городах и деревнях).
В тот момент трое представителей низших слоев общества основали собственные религиозные движения – это были Кродзуми, Конко и Тэнри. Основаны они были спонтанно и базировались на религиозном опыте каждого из основателей. Каждая из этих религий, если критически процентировать их современное состояние и структуру сообщества, была основана на универсальном и эгалитарном учении, в котором учения буддизма, синто, конфуцианства и даосизма были гармонично перемешаны, но интегрированы через религиозный опыт народных верований. В них многофункциональные ками, отвечающие религиозным нуждами гонимых, стали центром учения.
Также следует отметить, что посредством контакта с могущественным Западом японцы совершили Реставрацию Мэйдзи, организовав новое единое государство посредством восстановления священной фигуры императора – живого ками, потомка богини солнца Аматэрасу. Это позволило добиться модернизации страны и ее вестернизации, т.е. создать сильное и современное государство. Таким образом, живое божество на земле как центральный объект национальной идентичности и народной культуры стал частью секулярной истории современных международных баталий. Безусловно, этот фат стал новым, парадоксальным контекстом для факта существования японских ками. К тому же, деятельность христианских миссионеров повлияла на определение понятия ками через ассоциацию с трансцендентным богом, т.к. миссионеры использовали термин «ками» для объяснения их бога, Яхве, или абсолюта.
Смотрите также следующие статьи: Японские религии, Изучение мифов, Новые религиозные движения, Новые религиозные движения в Японии, Синто, Изучении религии, Академическое изучении религий в Японии, Транскультурация и религия, Религия в формировании современной Японии.
Библиография:
Bock, Felicia G., trans. The Engi-shiki/ Tokyo, 1972
Hardekar, Helen. Shinto and the State, 1868-1988. Princeton, N.J., 1991
Kitagawa, Joseph M. Religion in Japanese history. New York, 1966
Kitagawa, Joseph M. On understanding Japanese religion. Princeton, N.J., 1987
Nippon Gakujutsu Shinkokai, trans. The Mannyo-shu. Princeton, N.J., 1981
Philippi, Donald L, trans. The Kojiki. Tokyou, 1969
Shiggyoshi Murakami. Japanese Religion in the Modern Century. Translated by H. Byron Earhart. Tokyo, 1997
Tetsuo Yamaori. Kami to Hotoke. Tokyo, 1983
[1]荒木 美智雄 (1938-2008). Японский ученый-религиовед, исследователь японских религий. Занимался сравнительными исследованиями религий, переводил работы таких известных ученых-религиоведов как Мирче Элиаде. Долгое время находился в должности ректора университета Кансаи Фукуси.
[2]御、秘、厳
[3] В главе 95 рассказывается, что государыня бывала часто одержима божеством. Когда государь Тюаи задумал напасть на страну Кумасо, он заиграл на священной цитре кото, испрашивая волеизъявления богов. Божество вселилось в государыню и повелело обратиться к западным землям, где есть ценные металлы и прочие диковинные сокровища. Государь скептически отнеся к словам оракула, т.к. считал, что на западе лишь море простирается, и там нечего искать. Божество рассердилось и в момент, когда государь вновь тронул струны кото, вспыхнул огонь и государь скончался. Во время погребального обряда провели церемонию очищения всей страны от грехов и принесли дары, дабы умилостивить обиженное божество.
[4] Известный японо-американский религиовед и японист (1915-1992).
[5] Монолатрия – это понятие впервые было введено немецким востоковедом и исследователем Библии Юлиусом Велльгаузеном (1844-1918). Монолаторизм отличается от генотеизма, также предполагающего выделить из множества богов одного и чтить его, тем, что обозначает в первую очередь культовые практики служения одному главенствующему богу, включая запрет на практики поклонения любым другим божествам.
[6] Автор статьи, видимо, подразумевает те виды ками, которые с точки зрения топологии не относятся к реальным местам, но могут там почитаться через процедуру символизации.
[7] В общем смысле термин используется для обозначения любой сакрализации 1000-летнего периода времени.
[8] Политико-правовая и социально-экономическая система централизованного древнего японского государства VII—XI веков.
[9] По японскому летоисчислению период Дзёмон отсчитывается с 13 000 года до н. э. по 300 до н. э, а с 300 г. до н.э. по 250 г. н.э. — период Яёй, за которым следует период Кофун с 250 г. по 538 г. н.э. Не совсем понятно, какой системой пользуется автор статьи. Возможно в тексте ошибка.
[10] В японской мифологии существовало два типа богов: небесные и земные.
[11]Горё становятся только те, кто при жизни занимал высокое положение: члены государевой семьи, крупные сановники, военачальники и т.п. (более точный перевод слова горё: — «высочайшие», «достопочтенные» духи). Подробнее тут — http://trubnikovann.narod.ru/Heian11.htm
[12]Или «данка сэйдо». Система существовала с периода Хэйан и предполагала добровольное соглашение между общиной прихожан и монастырем, когда взамен на исполнение различных религиозных услуг прихожане обязаны были исправно платить пожертвования. Однако система стала известна в первую очередь из-за репрессивного характера ее использования в период Токугава, когда с помощью регистрации прихожан проводился поиск тайных христиан и прочих приверженцев неугодных правительству религиозных течений.